Повесть о керосиновой лампе - стр. 6
Я молчал.
– Люди, – он продолжал, – наконец, стали умнеть, но не так сильно, как хотелось бы видеть. Впрочем, не я виноват в этом.
– А кто же?
– Кто-то винит Бога, кто-то судьбу, кто-то обстоятельства, кто-то окружение. Я бы, на их месте, винил бы во всём себя. Некоторые люди так и делают, но это вызвано тем, что им в кайф обвинять в себя: привычка или недостаток внимания…
– Насколько это логично?
– Достаточно. Зависит всё от человека, а не от того, что происходит вокруг него.
Он, оперевшись на свою трость, встал с кресла, и его кабинет смешался с дымом сигарет. Всё вернулось на свои места.
Посещение врача. Пожалуй, самое скучное занятие, которое мне приходилось делать каждый месяц. Это не считая учёбу. Ежемесячно мне приходилось ходить в пропахшую спиртом и лекарственными растворами, переполненную преимущественно бабульками поликлинику и ждать минут тридцать, пока примет врач. О талончиках мне известно. Регистрируешься на сайте и приходишь в нужное время. Но даже это не работает! Ты всё равно сидишь и ждёшь, когда же из кабинета выйдет врач или пациент и скажет, что может зайти следующий.
Самое ироничное, так это то, что в основном из всех пациентов, которые ждут своей очереди, я – единственный молодой. Все остальные – это противные, ворчливые бабульки. Вы скажете, что они старые, у них всё болит и прочая чепуха. Но я уверен, что есть те болячки, которые возможно самим понять и вылечить. Моя бабушка за всю свою престарелую жизнь всего один раз была в поликлинике, и то, из-за того, что ей заломило спину, и мне пришлось её отвезти. Кажется, что самим врачам, сидящим в разваливающихся от старости кабинетах, уже надоело видеть их перед глазами. Как и меня самого.
Я сидел и смотрел на гундящих бабулек. Понять, о чем они говорили, мне было сложно, так как я был в наушниках, а читать по губам я не умел. Можно было предположить, что темой для их разговора могла быть пенсия, гречка, молодёжь или то, как они удачно закупились на сто рублей в Ашане. Я посмотрел на часы. Время: без пяти пять, а значит, я должен сидеть в кабинете уже как десять минут.
И вот открылась дверь, которую не меняли со времён Брежнева, а может даже и Хрущева, и из кабинета вышла очередная бабулька. Я встал со своего места и двинулся к кабинету врача, но меня сбила с ног одна из пожилых. Один из наушников слетел, и я смог услышать, что происходило.
Гул поднялся сразу: он был наполнен осуждением действий не той, кто в меня врезался, а "такого невоспитанного человека" – меня. Это вызвало у меня недоумение.