Повелитель и пешка - стр. 37
Обр, в крови которого после вынужденного поцелуя скребли-стучали остренькие частые молоточки, заставлявшие все время двигаться, пружинисто обошел вокруг нее, как хищник вокруг насмерть перепуганной жертвы.
– Так сколько тебе на самом деле?
– Пя… Пятнадцать, – пискнула молодая жена.
– Н-да, старость не радость. А может ты, того… как мара лесная? К вечеру старая, с утра опять молодая?
Серые глаза широко раскрылись, тонкие бровки полезли вверх.
– Ты все это время думал, что я старуха? А я-то боялась, что ты ко мне приставать начнешь…
Обр взял красную сморщенную лапку с тяжелым кольцом на безымянном пальце, поднес к лицу, чтоб рассмотреть поближе.
– Чего у тебя с руками-то?
– С руками? – Анна осторожно отняла руку, поглядела на нее задумчиво. – Ну, я же на людей работаю. Мало ли что делать приходится. То стирать-полоскать, то рыбу солить… Соль, она едучая. Да у нас на рыбацком конце у всех руки такие.
– А одежа? Тряпки эти старушечьи откуда выкопала?
– А что одежа… Ношу, что люди дадут. У нас люди добрые, сирот жалеют. Вот, юбку и платок почти новый тоже отдали. А рубашка моя. Мамино приданое. Мама у меня белошвейка была. Для хороших домов шила. Красиво, правда?
Оправила складочки, обдернула юбку, повернулась кругом, слегка приподняв длинный подол.
– Страсть как красиво, – согласился Обр, смутно подозревая, что от него ждут чего-нибудь в этом роде.
Новых башмаков добрые люди сироте не отдали. Под юбкой оказались не очень чистые босые ножки. Маленькие, тесно сжатые детские пальчики. Чтоб не глядеть на них, Обр отступил к широкому окну, одним махом взлетел на подоконник, устроился в оконной нише.
– Красиво-то, оно красиво. А вот что мы теперь делать будем?
Девица Анна вздохнула, чинно уселась на табуретку, аккуратно сложила руки на коленях.
– Так это очень просто. Дел сколько хочешь. Во-первых, крышу залатать надо. Потом щели в доме заделать. Еще огород вскопать. Одной мне не по силам было, а вдвоем справимся. Сажать поздновато немного, но ничего, лето теплое будет – все вырастет. Свои овощи заведутся – голодать не будем. А еще лодку починить. Ты конопатить умеешь? Вар у соседей попросим, а пеньку я уж давно запасла. Будет лодка – будет рыба. Я отцовские места знаю. Наймусь на солеварню, за работу солью возьму. Наловим – себе насолим, остальное продадим.
Обр внимал этим хозяйственным речам с приоткрытым ртом как некоему загадочному пророчеству, но при слове «рыба» встрепенулся и сказал: «Нет!»
– Что нет? Конопатить не умеешь?
– Не умею, – честно признался Хорт, – и крышу чинить не умею, и огород. А если съем еще хоть одну рыбу, у меня жабры прорежутся и хвост вырастет.