Потрясенные общества. Правила жизни в эпоху перемен - стр. 5

1917. Показательный год.

Неизвестность владеет миром в потрясенные времена.

Увидеть хотя бы на год вперед, узнать бы, что будет, найтись в этом будущем.

Пророчества, прозрения, сивиллы и гадалки имеют власть над нами, когда нам некуда деться.

Предсказания Григория Распутина:

«Слово Божие на нас: брат на брата и сын на отца – конец приближается»[11].

Сказано было еще в 1915 г.

Общество 1917-го – 1920-х годов было пронизано насилием.

1917. Февральская революция. 27 февраля. «Стрельба все еще не прекращалась, на улицах не горели фонари, и было темно. На Литейном увидал бушующее пламя: чудесное здание Окружного суда яростно полыхало… Мы видели, что другие правительственные здания, в том числе и полицейские участки, также охвачены огнем, и никто не прилагал ни малейших усилий, чтобы погасить его. Лица смеющихся, танцующих и кричащих зевак выглядели демонически в красных отсветах пламени. Тут и там валялись резные деревянные изображения российского двуглавого орла, сорванные с правительственных зданий, и эти эмблемы империи летели в огонь по мере возбуждения толпы»[12].

28 февраля. «Улицы были полны возбужденных людей… Звуки пальбы доносились с разных сторон. Автомобили, набитые солдатами и вооруженными юнцами, ощетинившись винтовками и пулеметами, носились взад-вперед по улицам города, выискивая полицию или контрреволюционеров»[13].

27 марта. «Вчера хоронили в Петрограде на Марсовом поле около 180 человек, павших в борьбе за революцию. Вечная им память! Всего подсчитывают в Петрограде 1443 жертвы (убитых 169 и раненых 1274), похороны были, конечно, гражданские. В церемонии участвовали министры, члены Государственной думы, солдаты и народ… Собравшимся толпам счету не было»[14].

Октябрьская революция. 25 октября. «Вот заголовки сегодняшних газет: “Анархия”, “На погромах”, “Бой в Казани”, “Захват фабрик и заводов”, “Бесчинства солдат”, “Уничтожение лесов”, “Продовольственные беспорядки”, “Следствие над следствием”, “Голод”, “Разгром имения Тяньшанского”, “Захват мельниц”, “Грабежи”, “Ультиматум городских служащих”, “Убийство генерала Зебарова”, “Осквернение мощей”, “Карательный отряд в Калуге”, “Самовольный захват участка”, “Забастовки”, “Самосуды”, “Убийство князя Сангушко и разгром его замка”, “Самочинные обыски”, “Разгромы экономий” и т. д., и т. д. Так вот каждый день. Впрочем, с тою разницею, что вчера ужасов было меньше, чем сегодня, а завтра их будет больше, чем сегодня»[15].

28 октября – 3 ноября. «Уже в субботу вечером 28 окт. послышались по Москве выстрелы из ружей, пулеметов и пушек». «В воскресенье 29-го… стрельба пошла развиваться повсеместно… Чем позднее, тем стрельба оглушительнее». «31-го во вторник днем стрельба была страшная. Об выходе из дома и думать нечего». «1-го ноября, в среду… дошел закоулками и переулками только до Лубянского проезда, дальше идти было невозможно: по Лубянской площади летели снаряды, шрапнель и пули». «В пятницу, 3-го ноября, Военно-революционный комитет издал “манифест”, в котором торжественно объявляет, что “после пятидневного кровавого боя враги народа, поднявшие вооруженную руку против революции, разбиты наголову. Они сдались и обезоружены. Ценою крови мужественных борцов – солдат и рабочих – была достигнута победа”»