Потому что (не) люблю… - стр. 35

И моё глупое сердце тут же заколотилось с удвоенной силой.

– А… – я чувствовала себя и глупо и в то же время как-то странно собранно, словно говорила не с явно двинутой, а, как минимум, со штатным психологом «Птиц» – А что ты говорила про смерть?

– Смерть – это конец. Конец – это начало. Не затягивай с отъездом, тогда и приедешь быстрее.

Конечно, я рассказала о странном разговоре Даниле, и оказалось, что он знает эту Тамару ещё по юности.

– Она всегда была немного с приветом, а с возрастом, похоже, усугубилось.

– Может и так, но мне без разницы. Я хочу поехать на Минводы.

– Марин, ты серьёзно? Лучшие клиники Израиля и Германии не помогли, а ты на минералочку надеешься?

– А ты нет?

Долгий взгляд глаза в глаза. Ну же, дай мне знать, что ты ещё хоть на что-то надеешься! Я ведь так устала скрывать каждое очередное кровотечение спустя одну-две недели после положительного теста, о котором ты тоже даже не знаешь. Я берегу тебя от этой изнуряющей правды, как могу! В одиночку грею твою веру у самого своего сердца. Так пожалуйста, хотя бы надейся со мной вместе!

Он притянул меня к себе, обнял так нежно, как умеет только он один.

– Господи, Марин, ну о чём речь, конечно, я надеюсь! Но мне не нравятся все эти присказки про концы и начала.

– Почему? Ты же говоришь, что эта Тамара просто с приветом?

– Да, но я всё равно волнуюсь за тебя. Давай поедем вместе, но на майские? Я постараюсь выдрать время.

– Нет, я поеду как можно скорее и лучше останусь там подольше. Мне действительно надо перезагрузиться. К тому же, я давно обещала Оксане подлечить Лизкин гастрит, а у неё как раз каникулы в школе. Всё совпадает, надо ехать.

И вот я здесь уже почти две недели, санаторная жизнь вошла в колею и стала обыденной. И как раз в один из таких обыденных дней и раздался этот звонок.

Вместо цифр входящего звонка, на экране телефона высветилось «Номер не определён» Я сразу подумала на Данилу, он иногда по запарке звонил мне с шифрованных, но в трубке прозвучал женский голос:

– Марина Магницкая?

И вроде ничего не случилось, а сердце отчего-то ухнуло в пятки.

– Да, я.

– Я звоню, чтобы сообщить, что у твоего мужа есть семья на стороне.

Это очень странное ощущение: растерянность и беззащитность, но в то же время злость. Разве я не знала, что вокруг моего мужа вьются толпы охотниц за сладкой жизнью? Разве не смеялась над ними, гордо и спокойно вышагивая рядом со своим львом, уверенная в нём едва ли не больше, чем в себе самой?

А вот сейчас вдруг растерялась, и это пугало и злило.

Мимоходом улыбнувшись Лизе, вышла на лоджию, плотно прикрыла за собой дверь.