Потому что (не) люблю… - стр. 3
– Ну всё, Даныч, я, короче, уже у вас, – быстрой скороговоркой закончил Кирей, но, прежде чем связь дала отбой, я услышал его приглушённое, сказанное уже не в трубку: – Да я бы, конечно, пощипал, но…
И всё, звонок завершился. В груди шевельнулось что-то такое мерзкое, давным-давно забытое, но, как оказалось, очень даже живое. Я глянул на часы. Это было непростительно, но дела вдруг отошли на задний план. В голове звучал только голос жены. Вернее интонация. Такая… Свежая, живая. Полная неподдельной радости. Жены, которая вообще-то говорила, что её весь день не будет дома.
– Ладно, Юр, мне надо гнать. Давай я своих человечков состыкую с твоими, они там перетрут по цифрам, а мы с тобой по факту уже стрелканёмся на неделе и…
– Да пошёл ты! – взвизгнуло за углом террасы. – Гад! Руки убрал, я сказала!
И оттуда выскочил мой водила, специально приехавший на второй тачке, чтобы рвануть со мной в аэропорт, забирать багаж Кирея, потому что в мою новенькую Ferrari Superfast кроме двух пассажиров помещалась разве что бутылка минералки. И то с трудом. Но сейчас Пашка волок за собой вовсе не багаж, а визжащую девицу.
– Паш, какого… чёрта? – едва сдержался я. – Что происходит?
При виде моей злой, слегка побитой рожи, девчонка осеклась и перестала орать матом. Но по-прежнему отбрыкивалась и шипела всякими «уродами» и «козлами». Горовец с интересом сложил руки на круглом пузе и приготовился смотреть шоу.
– Данила Александрович, она машину вашу поцарапала! – остановившись в паре шагов от стола, скрутил ей руки за спиной Пашка. – Новую.
За-ши-бись! Вот просто слов нет!
– Ну что ту скажешь, – не поднимая головы, процедил я сквозь зубы, – попала девочка не по-детски. Только чего ты её сюда-то припёр? Иди вызывай комиссаров.
– Так она вот, Данила Александрович! Вот этим! – положил он на столик длинный гвоздь. – Слово из трёх букв нацарапала.
– Хех! Смертница! – крякнул Горовец.
А я вдруг рассмеялся, потому что дебилизм ситуации зашкалил. Пашка растерялся. А девчонка, почуяв свободу, попыталась его лягнуть и сбежать. А когда не получилось, снова завела своё:
– Руки убрал, козёл! Да я вас…
И я сорвался. Просто подцепил её за химо и поволок вниз. С моего пути бесшумно разбегались понятливые официанты, а девчонка семенила за мной и ойкала, перемежая свой писк невнятной бранью:
– Гад! Руки убрал от меня… Да ты знаешь, вообще, с кем связался… Урод…
Выскочив на парковку, я замер возле своей малышки. Возле своей девочки, которая только неделю назад впервые увидела свет вне завода в Италии и крытой одноместной автовозки. Которая только вчера впервые познала единственного в своей жизни хозяина – меня! А теперь на её стильном, крашенном по моему же индивидуальному заказу в стальной металлик с дерзкой жёлто-алой полосой капоте красовалось уродское слово из трёх букв. То самое, на «х» начинается.