Потерянные звёзды - стр. 6

Я резко сел и тут же немного съехал вниз по крыше, но вовремя вцепился руками в прибитую кривыми гвоздями стремянку. Меня словно кипятком обдало. Этого не может быть, не должно быть, Ксана не могла услышать зов, только не она.

– Ксана, – осторожно позвал я подругу – я ничего не слышу.

Не выдержав её отрешённого молчания и неестественной, неживой улыбки, я взял Ксану за руку и встряхнул.

Через мгновение она повернулась, и к счастью, я увидел в её глазах проблески понимания.

– Я слышу зов, Тимс. – едва слышно сказала Ксана, вцепившись тонкими пальчиками в мою руку. По её щекам покатились слезы, кажущиеся хрустальными в серебристом свете луны.

Я крепко обнял подругу, боясь отпускать. А вдруг она исчезнет, едва я разомкну руки?

Она тряслась и всхлипывала, шепча о том, как ей страшно, а затем внезапно остановилась и начала отстраняться. И когда у неё ничего не вышло, прижала ладонь к моему плечу и оттолкнула от себя.

– Мама зовёт меня, Тимми, разве ты не слышишь? – яростно зашептала Ксана, её лицо было мертвенно бледным.

– Это не твоя мама, Ксана! Это всё чары, ты же знаешь! – Мне хотелось кричать, но я лишь умоляюще шептал, цепляясь за руки подруги.

– Ты ничего не знаешь! – Выкрикнула Ксана и начала подниматься на ноги, хотя знала как это небезопасно на крутом скате крыши.

– Тогда я пойду с тобой.

Я попытался аккуратно встать, но лицо подруги внезапно потеплело и она положив мне руку на плечо, крепко сжала его. В темноте казалось, что глаза её вовсе не карие, смеющиеся, а чёрные и полные вечной тьмы.

– Тем, кто не слышит, нет места на дороге к звёздам. – ласково произнесла Ксана чужим голосом, дотрагиваясь кончиками пальцев до моей щеки.

Я поднялся на ноги, намереваясь удержать её, но внезапно черты подруги исказились, губы искривились в странной кривой улыбке и Ксана с силой толкнула меня обеими руками в грудь. Мир вокруг завертелся и резко накренился, а я полетел прямиком вниз, к земле. Падая, мне удалось вцепиться в узкий бортик крыши. Правое плечо неестественно выкрутило и всё тело тут же обожгло болью.