Потерянные годы - стр. 41
И поэтому даже теперь, когда дни мои снова озарил свет солнца, меня продолжали преследовать мои собственные темные страхи. Шли недели, и жизненные силы вместе со зрением возвращались ко мне. Но беспокойство мое тоже росло. И я был уверен в том, что мне никогда не избавиться от этих страхов – если мне не удастся выяснить, кто я такой.
А потом пришел день, когда я услышал за окном своей комнаты новый звук. Я с любопытством высунулся на улицу. Напрягая свое чудесное зрение, я обнаружил источник звука, находившийся среди ветвей боярышника. Некоторое время я смотрел и слушал. Затем обернулся к Бранвен, которая сидела на своем обычном месте – на полу у моего тюфяка – и растирала в ступке какие-то травы.
– Кукушка свила гнездо в кусте боярышника, – произнес я со смесью уверенности и печали в голосе; мой тон заставил Бранвен прервать работу. – Я каждый день наблюдал за ней, видел, как она сидит на яйцах. Она снесла только одно яйцо. Она охраняла его от врагов. И сегодня, наконец, птенец вылупился. Молодая птица, сидевшая в темноте, вышла на свет.
Бранвен, прежде чем ответить, пристально посмотрела мне в лицо.
– И, – дрожащим голосом заговорила она, – эта молодая птица уже может летать?
Я медленно покачал головой.
– Пока еще нет. Но очень скоро она должна научиться этому.
– А птенец не может… – У нее перехватило дыхание от волнения, и она на миг смолкла. – А он не может еще ненадолго остаться с матерью, еще хоть какое-то время делить с ней гнездо?
Я нахмурился.
– Все птицы должны вылетать из гнезда, когда у них вырастут перья.
– Но куда? Куда он отправится?
– В моем случае – искать себя самого. – Помолчав, я добавил: – А для этого он должен узнать о своем прошлом.
Бранвен схватилась за сердце.
– Нет. Даже не думай об этом. Ты погибнешь, если вернешься на… вернешься туда.
– Я погибну, если останусь здесь. – Я шагнул к ней. Хотя глаза мои были безжизненны, я впился в ей в лицо своим сверхъестественным взглядом. – Если ты не можешь или не желаешь сказать мне, откуда я пришел, я обязан выяснить это сам. Прошу, пойми меня! Я должен узнать свое настоящее имя. Я должен найти мать и отца. Я должен найти свой настоящий дом.
– Останься, – в отчаянии умоляла она. – Ты всего лишь двенадцатилетний мальчик! И к тому же почти слепой! Ты понятия не имеешь о том, какие опасности ждут тебя. Послушай меня, Эмрис. Если ты останешься со мной еще хотя бы несколько лет, ты станешь взрослым. Тогда ты сможешь выбирать себе дорогу в жизни. Сможешь стать бардом. Монахом. Кем захочешь.
Видя упрямое выражение моего лица, она попыталась подойти с другой стороны.