Потерянное поколение - стр. 10
ЭРНЕСТ. Дети убьют тебя, если ты им позволишь.
ЗЕЛЬДА. Скотт хотел, чтобы я убивала своих детей.
СКОТТ. Что ты такое говоришь?
ЗЕЛЬДА. Ты знаешь, что я говорю.
СКОТТ. Никто тебя не заставлял.
ЗЕЛЬДА. Ты их не хотел.
СКОТТ. А ты их хотела?
ЗЕЛЬДА. Я не хотела их убивать.
СКОТТ. Добро пожаловать в реальную жизнь.
ЗЕЛЬДА. Если это реальная жизнь, почему здесь так плохо обслуживают?
СКОТТ. Реальная жизнь – это хаос. Я пью, чтобы слиться с хаосом.
ЗЕЛЬДА. Ты украл это у меня. Я это сказала. Перестань красть у меня. Ты крадешь у меня, потом Эрнест крадет у тебя, и что я за это имею?
СКОТТ. Ты можешь смотреть на мой пенис. Кто-нибудь хочет взглянуть на мой пенис?
ЭРНЕСТ. Никто не хочет смотреть на твой пенис.
ЗЕЛЬДА. Тем более, что понадобится увеличительное стекло, чтобы разглядеть его.
СКОТТ. Мне действительно хочется показать кому-нибудь мой пенис.
ЭРНЕСТ. Если ты и дальше будешь показывать свой пенис всем, кого встретишь, кто-нибудь врежет тебе по физиономии.
ЗЕЛЬДА. Давай, Эрнест. Врежь ему по физиономии.
СКОТТ. Если Эрнест врежет мне по физиономии, американская литература понесет трагическую утрату.
ЗЕЛЬДА. Не обязательно бить так сильно. Достаточно просто свалить с ног.
ЭРНЕСТ. Я врезал по физиономии Уоллесу Стивенсу. Его мог бы ударить и посильнее. Гребаные поэты. Думают, что они такие крутые.
СКОТТ. Пожалуйста, постарайся не убить Уоллеса Стивенса, пока кто-нибудь не поймет, а что он, черт побери пишет.
ЭРНЕСТ. Это суровое наказание – позволить жить этому сукиному сыну. Гребаный страховщик. Они все пытаются убить меня. Спиртное убивает писателя. Честолюбие убивает писателя. Слава убивает писателя. Деньги убивают писателя. Политика убивает писателя. Женщины убивают писателя. Любовь убивает писателя.
СКОТТ. Амебная дизентерия.
ЗЕЛЬДА. И акулы. Акулы убивают писателя.
ЭРНЕСТ. Это правда. Однажды я поймал огромного тунца. Мне потребовался час, чтобы подвести его к борту. И тут появляются акулы, словно моторные лодки, и принимаются отхватывать огромные куски. Я расстреливаю этих тварей из пулемета, но приплывают все новые. Вода красная от крови. Холодные, мертвые глаза. Совсем как у Бога. Вот она какая, жизнь.