Постой, паровоз! - стр. 38
– Я не против, – нежно улыбнулась она. – Но Черняк – вор, у него связи по всей стране, он везде нас найдет. Разве что за границу. Но кто нас выпустит?
Заграница отпадала. Надо было обладать дипломатическим статусом, чтобы продраться через тернии «железного занавеса». Или в диссиденты податься. Но не так просто диссидентом стать. Лучше и не пытаться.
– А мы на Дальний Восток уедем, далеко-далеко.
– Ужинать будешь, путешественник? – усмехнулась Наташа.
– Да я бы не отказался.
– Разносолов не обещаю. И горячего тоже.
Готовить она не любила. Зато в холодильнике у нее водились дефициты – колбаска сырокопченая, сыр голландский, икра черная и красная. А бутербродики она лепить умела.
– Как насчет по пять капель? – спросила она и вытащила из холодильника бутылку «Большого приза».
– Спрашиваешь, – блаженно улыбнулся Зиновий.
Сейчас разогреются коньячком, а потом в постель. Скорей бы!
Они выпили по рюмке, закусили бутербродами. Еще по рюмке...
– Что за нездоровый блеск в твоих глазах? – жеманно спросила Наташа. – Что-то ты задумал, негодник!
– Задумал...
– Тогда пошли!
Она поднялась с места, расстегивая халат. Взяла его за руку и повела в комнату, где уже был расправлен и застелен диван.
– Какой же ты у меня! – прошептала она, закрывая в его объятиях глаза.
– Только у тебя...
Он понимал, что Наташа ценит его за неуемную страсть. И больше всего на свете боялся оплошать с ней в постели. Боялся, а потому с ужасом осознавал, что сегодня может произойти осечка. Желание стояло крепко, но глаза закрывались сами по себе. Очень хотелось спать. Он боялся, что может заснуть в процессе...
– Еще! Еще! – требовала Наташа.
Он старался, усиливал натиск. Но чувствовал, что скоро заснет прямо на ней. А может, все-таки сумеет пересилить себя? Может, закончит начатое?..
3
Проснулся Зиновий от болезненного удара по голой пятке. Встрепенулся, открыл глаза и увидел перед собой человека в милицейской форме.
– Ты что делаешь? – возмущенно спросил он.
И вдруг обнаружил, что лежит на диване с руками, скованными наручниками. В комнате ясно от утреннего света, но в голове – ночные потемки. Кумпол раскалывается от боли, во рту – пустыня Сахара. А ведь вчера они с Наташей выпили совсем чуть-чуть. И где же, черт возьми, Наташа? Почему менты хозяйничают в ее квартире?
– Не «ты», а «вы»! – рявкнул на него парень в форме. – Человека ты убил?
– Какого человека? – холодея от ужасного предчувствия, спросил он.
– Который на кухне лежит.
– Никого я не убивал. А где Наташа?
– Какая Наташа?
– Ну, она здесь живет.
– Нет здесь никакой Наташи. Мужчина есть мертвый, а Наташи никакой нет. Ты его убил?