Постклассическая онтология права - стр. 69
Близкие конструктивизму идеи излагаются в так называемом «инструментальном» подходе в правоведении, прежде всего, в науке частного права (если таковая, конечно, существует)[238].
«Инструментализм в юриспруденции, – пишет С.Ю. Филиппова, – предполагает отказ от многовековых бесплодных дискуссий о сущности отдельных юридических понятий и постановку конкретных задач – как именно может использоваться то или иное правовое решение, для достижения каких именно конкретных целей и, наоборот, подыскание наиболее эффективных средств достижения целей лица. … Важнейшая черта инструментализма, проявляющаяся в том числе в инструментализме как подходе в юриспруденции, заключается в непременном постоянном анализе деятельности субъекта по достижению цели»[239]. О праксиологизме инструментальной теории права пишут В.А. Сапун и К.В. Шундиков[240].
Инструментальный подход в интерпретации С.Ю. Филипповой базируется на следующих «постулатах»:
«1. Человек – основа права и всех правовых явлений. Право существует только пока существует человек, оно создается человеком и для человека. Правовые предписания могут оказывать свое воздействие только на человека через его волю. Для нас этот постулат основной. Если право существует само по себе, вне человека, действуя в том числе на природу, то вся конструкция оценки пригодности правовых явлений для человека не может работать.
2. Сознание есть у человека и только у него. Никаких иных мыслящих субстанций, кроме сознания человека, нет. Нам не близка идея о том, что право само по себе – некая мыслящая субстанция, обладающая самостоятельной силой (хотя эта мысль сегодня широко распространена в юридической науке). Критически оцениваются нами также идеи о наличии сознания у юридического лица, государства и пр. Мы понимаем, что это – исключительно вопрос веры, поэтому помещаем данное утверждение в разряд постулатов инструментализма – недоказуемых, принимаемых на веру допущений.
3. Человек в состоянии понимать значение своих действий, предвидеть их последствия (без этого допущения невозможно сконструировать понятие цели как предвиденного мысленного результата деятельности)»[241].
Инструментальный подход, таким образом, «подразумевает исследование правовых явлений с позиции их целесообразности, функциональной пригодности для использования в процессе правовой деятельности людей для достижения ими собственных правовых целей. Единственным мерилом необходимости существования того или иного правового явления выступает его полезность для человек»[242].
Ядром инструментального подхода объявляются три категории: правовая цель, правовое средство и правовая деятельность. При этом последняя «не представляет собой какую-то особую деятельность, отличную от иных видов человеческой активности», а представляет собой «человеческую деятельность вообще, взятую в одном из множества ее ракурсов». Поэтому «никакой правовой деятельности как отдельного, самостоятельного вида человеческой активности, изолированного от прочих видов его коммуникаций с окружающей действительностью, не может существовать и мыслиться. Причиной тому является то простое обстоятельство, что потребности человека, удовлетворяемые посредством реализации права, лежат в его природе (как биологического и социального существа), и результат применения правового инструментария тоже должен быть им воспринят, уменьшив тем самым неудовлетворенность, в силу которой деятельность и осуществлялась»