Посольский город - стр. 34
Местные лингвисты не занимались языком Хозяев. Однако на Скайла наши табу не производили никакого впечатления.
Он родился не в Бремене и не в колонии, и вообще не принадлежал ни к одной из наций Дагостина. Скайл был с урбанизированной луны, Себастаполиса, о котором я слышала вскользь. Он рос настоящим полиглотом. Я так и не поняла, какой язык он считал родным и был ли такой вообще. Во время наших путешествий я всегда завидовала той жизнерадостной легкости, с которой он игнорировал свою родину.
В Послоград мы летели с пересадками. Мне еще никогда не доводилось путешествовать с такими разношерстными командами, как в тот раз. Я знала карты густонаселенного познанного иммера вокруг Бремена, было время, когда я могла перечислить названия почти всех народов, живших на его основных планетах, но многие из тех, с кем я летела домой, были из других мест. Среди них встречались терранцы из такой дали, что они подшучивали надо мной, говоря, что их планета называется Фата-Моргана или Зеленая Скрипка.
Если бы я села на встречный корабль и полетела в другом направлении, то попала бы в такие миры вечного и повседневного, в которых наш Бремен считается легендой. Люди путаются в перекрывающих друг друга слоях познанного пространства. Те же, кто служит на летательных аппаратах экзотов и овладевает искусством выдерживать непривычное напряжение их тяги – у одних она измеряется в силах ласточек, другие движутся за счет сверхсветового сожжения, третьих толкают вопли банши, – заходят еще дальше, описывая уж совсем непредсказуемые траектории, и запутываются окончательно. Так ведется уже много мегачасов, с тех пор как был обнаружен иммер и женщины и мужчины разлетелись по всей вселенной, образовав гомодиаспору.
Одержимость Скайла языком Хозяев всегда меня немного возбуждала. Не знаю, понимал ли он, чужой не только в Послограде, но и в Бремене вообще, какие мурашки бежали у меня по спине всякий раз, когда он говорил «ариекаи» вместо уважительного «Хозяева» или когда он кромсал на части их предложение и объяснял мне его смысл. Наверное, есть доля иронии в том, что именно из исследований моего мужа-иностранца я больше всего узнала о языке того города, в гетто которого я родилась.
УКЛ – ускоренная контактная лингвистика – представляла собой, как мне объяснил Скайл, дисциплину на стыке педагогики, рецептивности, программирования и криптографии. Ее использовали ученые-исследователи первых бременских кораблей с целью быстрого установления контакта с туземцами, которых они встретят или которые встретят их.