Последняя плоть - стр. 2
– В сети есть что-то про мою прошлую вылазку? – голос Платона всё ещё немного хрипел и не слушался хозяина.
– Один момент! Вот… Два полицейских дрона зафиксировали человека с твоими приметами. “Ловкий, как мешок синт-картошки. Мужчина худощавого телосложения, думающий, что оно спортивное”. Хочешь посмотреть видео на экране? – киберхомяк развёл в стороны биоимпланты, давно заменившие ему несовершенные короткие лапки.
– Увеличь свои настройки интеллекта, в этой версии софта вообще нет настройки сарказма.
– Трой, уменьшить настройки сарказма до единицы…
Платон бросил короткий взгляд на своего механического питомца и едва заметно улыбнулся. В глубине своей неаугментированной души он не представлял жизнь без этого склочного и характерного малыша. Искусственный интеллект, заложенный чипом в маленькое тело, со временем и опытом собрал в себе множество человеческих качеств, отчего помощник стал вполне себе самостоятельной личностью.
– Это я в хорошем смысле.– Трой, ты сможешь удалить эту новость из всех источников? – А зачем? Твое имя нигде не указано. У тебя даже датчика идентификации личности нет. Как говорила твоя бывшая: “В этом огромном мире ты никто”. – Это было довольно грубо.
Хоккейные перчатки, которые Платон сколлекционировал на прошлом деле, безвольно висели на одном из стенных крючков. Продавать их больше было некому, потому как заказчик уже неделю не выходил на связь и был скорее всего убит. Множество других артефактов древних лет располагались по соседству, наделённые выдуманной огромной ценностью и чуть ли не магическими способностями, судя по рассказам их бывших обладателей.
Платон наконец-то нашёл свою любимую футболку, которую ночью точным броском закинул на шкаф. Фиолетовая ткань из синтетических материалов имела множество неоспоримых преимуществ: была износостойкой и почти не мялась, совсем не впитывала грязь и запахи, а значит, по разумению истинного отшельника и холостяка, вообще не нуждалась в стирке.
– Сделано, Плата. Как я могу отказать своему создателю. Величайшему изобретателю всех времен. Ещё кормить меня перестанешь, – Трой чуть слышно включил какую-то лёгкую музыку, теперь доносившуюся откуда-то из его нутра.
– Ты еды не пробовал уже лет двадцать. Я так понимаю, что ты мне этого никогда не простишь. У меня стойкое дежавю, что этот разговор состоялся уже в сотый раз. Я не виноват в твой смерти! А вот жив ты благодаря этим рукам, – Платон указал на свои мозолистые ладони, испещрённые тонкими венами.
– А кто меня оставил дома одного, такого маленького и беспомощного? Вершина эволюции! Я прекрасно помню каждую свою смерть, но особенно хорошо мне запомнилась первая! – Трой театрально покружился вокруг своей оси и закатил глазные биоимпланты.