Последняя ночь у Извилистой реки - стр. 37
А в школе на реке Филипс-Брук, построенной «Парижской промышленной компанией», все еще пользовались тем, что осталось после Рози Бачагалупо. Качество преподавания было низким. В конце сороковых школу немного расширили, оборудовав несколько классов. Но хулиганский дух остался неистребимым. Всем заправляли ребята постарше, второгодники и третьегодники. Никто и не пытался их осадить: пожилая многострадальная учительница не обладала характером Рози. Великовозрастные оболтусы постоянно задевали Дэнни, и не только потому, что он жил в Извилистом и его отец хромал. Они не могли простить мальчишке, что речь его непохожа на их речь. Дэнни говорил правильно: он не проглатывал согласных и растягивал гласные, за что ему доставалось от парижского хулиганья. «Шантрапа Западного Даммера» – так называл их Кетчум.
– Держись, Дэниел, и главное – не погибни, – твердил сыну повар. – Обещаю тебе: в один прекрасный день мы отсюда уедем.
Но даже эта отвратительная и небезопасная школа была единственной известной Дэнни школой. Сама мысль о том, что он перестанет туда ходить, наполняла тревогой душу Дэниела Бачагалупо.
– Эйнджел Поуп… ну куда такому зеленому мальчишке валить деревья? И на ряжах[11] ему делать было нечего, – бормотал лежащий на раскладушке Кетчум.
Повар с сыном знали про обыкновение Кетчума говорить во сне, особенно после крепкой выпивки.
Ряж, построенный на берегу, вблизи лесовозной дороги, обычно делался чуть выше платформы лесовозов. Он служил двоякой цели: подъезжавшие сюда лесовозы могли разгружаться и нагружаться. Во втором случае ставили пандус и применяли лебедку (в прошлом конную, теперь – вращаемую трактором). Останься Эйнджел жив, Кетчум ни за что не пустил бы его на ряжи.
Дэнни Бачагалупо занялся своей утренней кухонной работой.
– Ему бы доски лепить. Согласен, Стряпун?
Повар машинально кивнул. Вопрос не требовал ответа, поскольку Кетчум по-прежнему спал.
Складированием досок (на жаргоне рабочих это называлось «лепкой») обычно занимались новички. Опасность покалечиться здесь была минимальной. Наверное, даже повар счел бы эту работу вполне посильной для Эйнджела. Доски укладывались слоями: слой вдоль, слой поперек. Слои разделялись деревянными рейками, чтобы воздух циркулировал и высушивал доски. Такой работой мог бы заниматься и Дэнни.
– Непрерывно возрастающая механизация, – буркнул Кетчум.
Если бы сплавщик захотел повернуться на другой бок, он шлепнулся бы на пол или опрокинул раскладушку. Но он неподвижно лежал на спине. Поврежденная правая рука покоилась на груди, а левая касалась пола. Он был чем-то похож на умершего моряка, приготовленного к погребению в пучине. Спальный мешок заменял традиционный в таких случаях флаг.