Последний конвой. Часть 2 - стр. 29
– Огонь! – рявкнул толстяк.
Дружно грохнули полтора десятка автоматов, первый ряд наступающих повалился на асфальт. Бежавшие сзади перепрыгивали через трупы своих товарищей, спотыкались, но продолжали бег, почти не снизив темп. На место выбывших встали новые, расстояние до баррикад стремительно сокращалось.
Петр вдавил спусковую скобу, и автомат бодро заплясал в его руках. Проклятый дождь заливал глаза, мешал прицелиться. Впрочем, он и не особо старался, строй кочевников был настолько плотным, что попасть проблемы не составляло. Скорее наоборот, чтобы промазать, пришлось бы очень сильно постараться.
С каким-то отстраненным равнодушием поменял магазин, и вновь посмотрел на беснующуюся толпу сквозь прорезь прицела. Вдавил спусковую скобу и с внутренним удовлетворением убедился, что несколько фигурок споткнулось. На освободившееся место моментально втиснулись новые лица, толпа продолжала бежать, но теперь что-то неуловимо изменилось. Вместо изможденных доходяг первый ряд атакующих занимали скуластые здоровяки. А потом защелкали пули, рикошетя о бочки баррикады, кочевники открыли ответный огонь.
Тактика оказалась примитивной, но весьма действенной. Чтобы разжалобить и обескуражить обороняющихся, ввести в заблуждение и посеять панику, вперед пустили женщин, стариков и больных, одним словом – обузу, нахлебников, так и так подлежащих ликвидации. Чтобы те приняли на себя основной удар и собственными телами прикрыли сильных бойцов от разящего свинца. Первый, самый дружный залп был потрачен впустую, на живых мертвецов.
Пока ополченцы меняли опустошенные магазины, толпа кочевников стремительно приближалась. Стреляли прямо на ходу, отчего сильно страдала точность. Но большинству ополченцев, ни разу не нюхавших пороху, хватило и этого. Страх победил, многие побросали автоматы, залегли за бочками, а некоторые вообще, поджав хвост и скуля, рванули в переулок.
Петр заскрипел зубами так громко, что звук перекрыл шум дождя, вдавил приклад в плечо и вновь открыл огонь. Проклятый дождь хлестал, словно плетью, молния полыхнула через все небо несколько раз подряд ослепив его, а потом от грохота разряда заложило уши, и зазвенело в голове.
Кочевники приближались неумолимо, как сама смерть.
Когда до баррикад осталось всего двадцать или тридцать шагов, послышалась непонятная гортанная команда, и нападающие разом остановились. Из задних рядов – передним быстро передавали что-то небольшое и продолговатое. В свете луча прожектора блеснуло стекло, ярко запылал факел, судорожное движение в толпе нападающих и небольшие огоньки стали распространяться по передней шеренге.