Последний контакт - 3 - стр. 13
Забавно, что свои догадки и предположения они не стеснялись озвучивать в присутствии самого Романа. Складывалось впечатление, что они и не пытались скрыть своего отношения к нему. Именно тогда Роман понял простую истину – живым они его не собираются оставлять. А раз так, чего таиться тогда, чего стесняться? Разве перед боем птиц на птицеферме будут ломать комедию?
В своих догадках и рассуждениях они изгалялись, кто во что горазд. Апогеем этого цирка было предположение командира связистов о том, что пропавшие тела Роман попросту съел, когда на «Осирисе» закончились все припасы. И это при условии, что к моменту их прибытия на «Осирисе» было еще предостаточно съестных припасов. Складывалось впечатление, что истина их не устраивает, поскольку она шла вразрез с тем, что видели на «Осирисе» они. Свою же правду, военные пытались подогнать под известные им обстоятельства. Но все их попытки натянуть «сову на глобус» (эта идиома прозвучала из уст офицера, которого капитан звал по фамилии Павленко, и очень понравилась Роману) разбивались в пух и прах о факт присутствия в заданном секторе «Юкко» - корабля ваэрров. Все упиралось в то, что этот самый корабль видел лишь один из членов экипажа – тот самый Павленко. Но ни капитан, ни другие офицеры странному и молчаливому офицеру, по какой-то причине тоже не доверяли. Единственный вывод, который смог сделать Роман, напрашивался сам собой - видимо, ваэрры крепко поработали над сознанием людей на «Прорыве», прежде чем покинуть эту часть космического пространства. Бедные земляне сами себе не верили.
Так или иначе, из всех этих допросов Роман понял одно - они все явно боялись чего-то. Или кого-то. И тут Роман с офицерами «Прорыва» был солидарен. Скорее даже они мало боялись того, с чем столкнулись. Если продолжить уже озвученную ранее аналогию, курицами на бойне были они, а не он. Причем, все они – всё человечество.
На вопросы самого Романа офицеры «Прорыва» отвечали неохотно, а ответы их были скупыми и однообразными. Чаще всего они ставили Романа на место сухими отговорками из ряда: «тебя это не должно волновать», или «тебя это не касается», или даже «репликантам не положено то-то и то-то». Так что о том, где он оказался, что это за корабль, кто все эти люди Роман узнал уже от Варвары Сергеевны. Она же открыла ему глаза и на то, что не все люди одинаковы. Если военные и дознаватели относились к Роману, как к вещи, особо и не скрывая своего отношения к репликантам в целом и к нему в частности, то общение с этой девушкой позволило пленнику почувствовать то, в чем его всю жизнь убеждала мать – он все же человек. Во всяком случае, в глазах Варвары Сергеевны был человеком. Военные же и после ее вмешательства продолжали обходиться с Романом, как с предметом неодушевленным.