Размер шрифта
-
+

Последний канцлер - стр. 3

Пушкин: А как же английские писатели?

Горчаков: Перестань. Шпионы через одного. Им это не зазорно. Даже похвально. Это у нас писатели по ночам пьянствуют и в карты играют. А у них они делом заняты. (Оба смеются).

Пушкин: Как-то у тебя все слишком просто получается.

Горчаков: Согласен. На самом деле все сложнее. У англичан есть чему поучиться. Особенно нам. Той же дисциплине, например. Или тому, что они называют «здравый смысл». Но тут важно соблюдать меру. Ведь оно как? С одной стороны, вещь хорошая, а с другой, этот «здравый смысл» иногда поворачивается к тебе таким противным боком, что только руками разведешь. Прямо хочется плюнуть и отойти подальше. Основа «здравого смысла» – рассудок. А рассудок всегда и везде выбирает выгоду. Мелкую, пошлую, гнусную выгоду. Короче, скучно. Туман над Темзой и английский сплин.

Пушкин (зевая): Ну, и чем ты там занимаешься?

Горчаков: Честно говоря, в основном циркуляры и дипломатические бумаги составляю.

Пушкин: Господи помилуй! Хотя, помню, ты еще в лицее с увлечением осваивал даже такую науку, как складывание и запечатывание конвертов.

Горчаков: На дипломатической работе вещь крайне нужная! Вот ты, например, знаешь, что почта конфиденциальная и официальная запечатываются совсем по-разному?

Пушкин: Помню что-то такое…

Горчаков: А вот запечатать сам вряд ли сможешь.

Пушкин: Тебе в лицее золотую медаль за это дали.

Горчаков: Всегда подозревал, что ты мне завидуешь черной завистью!

Пушкин: Да ну тебя совсем с этой ерундой! Горчаков, неужели тебе это все нравится?

Горчаков: Что именно?

Пушкин: Да циркуляры и прочая бумажная возня.

Горчаков: Поначалу не нравилась. Совсем. Но потом…

Пушкин: Ты шутишь. Как может нравиться писать какой-то циркуляр? Я понимаю там, стихотворение, или рассказ… А тут… клопы сдохнут от этого слога.

Горчаков: Да пусть дохнут. Ну, ты сам посуди… Что есть циркуляр?

Пушкин: И что же?

Горчаков: Торжество содержания над формой. Только представь… Эмоций – и правда, никаких. Зато в нем вся мощь государства, вся необъятная территория нашей империи! Циркуляр при всей своей литературной неказистости приводит в движение армии, его сухой слог заставляет сдаваться города и отрекаться царей от престола.

Пушкин: О, да это прямо ода циркуляру! Поэзия, да и только!

Горчаков: Зря иронизируете, господин пиит!

Пушкин: Да где уж нам! Мы такому высокому слогу чужды. Мы на земле копошимся, в пыли и прахе.

Горчаков: Все-таки скверный у тебя характер, Пушкин! Как был, так и остался. Поколотить бы тебя, как в былые годы. Ну, да ладно. Расскажи лучше о себе. Чем занят? Ну, кроме того, что пьянствуешь по ночам и играешь в карты.

Страница 3