После развода. В одну реку дважды? - стр. 14

Валентина Андреевна заходит в лифт, перегораживая мне дорогу собой и кульками.

— Я как знала, ей-богу! Хорошо, что наготовила сыну еды. Нажми на кнопку! — командует она, опустив на пол лифта тяжелые пакеты. Судя по звуку, там еще и кастрюля имеется. — Чего встала как истукан? Жми давай, поехали домой. Я тебя красавицу-лентяйку никуда на ночь глядя не пущу. Я не Никита, меня не проведешь.

— Как же вы мне надоели, — сквозь зубы говорю я, глядя на нее пронизывающим взглядом.

— Это ты мне сейчас? — усмехается она звонким высмеивающим гоготом. — Я Никитке пожалуюсь, поняла? Свинья неблагодарная.

— Вперед и с песней, — я тоже усмехаюсь. — А свинья — это ваш сынок. Кстати, вы телефон свой, как давно проверяли, Валентина Андреевна?

— А тебе какое дело, Дарья? Я что перед тобой отчитываться должна? Не смеши!

— Значит, давно, — подытоживаю я удовлетворенно. — Будет время — гляньте, а я ухожу.

— Куда это ты уходишь? Я не позволю!

— А мне ваше позволение, знаете ли, не нужно. Да и ухожу я не "куда", а от "кого", — улыбаюсь во все тридцать два. — От вашего сына, который скоро в дом приведет такую невестку, что вы меня будете вспоминать наилучшими словами!

Перешагиваю через пакеты под шумный вдох свекрови, выдающий максимальную степень ее шока, и слышу необычный шум.

Как будто кто-то… бежит! Причём босиком шлепая по ступенькам.

И правда, взмыленный и в буквальном смысле слова и покрытый мыльной пеной Никита добегает до распахнутых дверей лифта и сразу же упирается в них руками, чтобы перегородить мне путь.

Сам он мокрый, красный, и дышит, как будто сейчас отдаст богу душу.

— Ты… Никуда… От меня… Мама? — шокировано вопрошает он, и в этот момент с его бедер прямо на пол тихо падает полотенце.

7. Глава 7. Нельзя обижать женщин

При виде своего любимого сына во всей красе и, к сожалению, без фигового листика на причинном месте, свекровь шумно вдыхает через рот и звучит так, словно задыхается.

Быков, не сводя с меня злющего взгляда, рывком поднимает с пола полотенце и не оборачивает его вокруг бедер, а просто прикрывает им пах.

— Быстро домой! — рявкает он на меня, но я резко перескакиваю через пакеты свекрови и забиваюсь у дальней стенки. — Даша, я кому сказал?! — у него скоро пена изо рта пойдет до того он озверел.

— Сынок! — отмирает от шока Валентина Андреевна. — Ты чего?

— Отвали! — шикнув на родную мать, в которой он души не чает, Быков тянет мне свою руку. — Это моя последняя вежливая просьба. Не беси меня и не испытывай мое терпение, — обманчиво спокойно говорит он.

Но меня голыми руками не возьмешь, а особенно теми, что так жадно нащупывали чужую задницу.