Посланник МИД. Книга четвёртая - стр. 27
– Ну даже если это и мы его убили?, – задала мне вопрос Долорес.
Я только пожал плечами и отправился к президенту Испании – Асаньи.
От него я потребовал немедленного независимого расследования, дабы предотвратить эскалацию, которая могла вылиться в реальную гражданскую войну.
Президент Асанья меня искренне заверил, что делается всё возможно…
И действительно… вскоре выяснилось, что хоть среди убийц и были члены ОСМ, но инициатор убийства – капитан Кондес, действовал по собственной инициативе.
Он хотел также убить и бывшего президента – Хиля Роблеса, но того не оказалось дома.
Убийство Кальво Сотело вызвало взрыв возмущения в правых кругах, но результаты расследования охладили пыл правых.
Как позже я выяснил, в это время военные заговорщики уже всё подготовили к перевороту.
Убийство Кальво и всплывшая правда никак не изменила их планов, но предоставило моральный козырь.
Политическая напряженность и непримиримость нарастали с каждым днем, с каждым шагом обоих лагерей.
Это касается как «левых», так и «правых».
Я с сожалением констатировал факт, что Народный фронт воспринимался правыми как готовое рухнуть «прикрытие анархизма и коммунизма». Выступая в парламенте, Хиль Роблес говорил: «Страна может жить при монархии и республике, с парламентарной и президентской системой, при коммунизме или фашизме, но страна не может жить при анархии. Сейчас, однако, Испания находится в состоянии анархии. И мы сегодня присутствуем на церемонии похорон демократии».
В ответ на мои тревожные телеграммы, из Москвы и даже от Коминтерна, приходили убаюкивающие ответы в том ключ, что «без паники… всё под контролем». Я догадывался, что источником такого спокойствия являлись сообщения от испанских коммунистов, которые в большинстве своём не видели опасности. И сами открыто говорили, что только и ждут повода, чтобы раздавить всех правых… и начать настоящую Революцию, – «как в России в 17-м».
При этом я отмечал, что накал страстей со стороны правых… удивительным образом не соответствовал той умеренности проводившихся правительством преобразований.
Массовые настроения искусственно «накручивались», радикализировались идеологической элитой… как с права, так и с лева…
Возможность победы политических противников рассматривалась обеими сторонами, как катастрофа.
Умеренная политика правительства либералов-центристов уже не соответствовала глубине социального кризиса, – по моему мнению.
Чтобы развеять свои предчувствия надвигающейся трагедии, я отправился снова к президенту Испании, господину Асаньи.
Тот меня незамедлительно… впрочем как всегда… принял…