Посланник - стр. 20
– Да, я сейчас, дай только постоять вот так еще, и уверить себя наконец, что не сон это!
Татьяна с любовью посмотрела на мужа и обняла его еще крепче, вдыхая запах его тела.
Она любила своего мужа всем сердцем. Просто любила, как могла: искренне, самозабвенно.
Хотела Татьяна кольцо подарить Антуану, но он его не взял.
– Оно же родовое и принадлежать должно дитю нашему, а не мне. Я хочу исполнить наказ отца твоего, так что носить его будет наш сын. А пока спрячь его и береги, – говорил ей Антуан, наконец по-настоящему ставший ее мужем этой ночью.
Они, счастливые и утомленные, уснули уже под утро. Целый месяц не было никаких вестей от Сапурина. Этот месяц Антуан принимал как пожалованный ему отпуск. Но, когда прошла седмица нового месяца, он всерьез забеспокоился.
Все передумал Антуан: и отставку, и недовольство им. Только молодая красавица жена была у него отдушиной, она единственная, кто радовал сердце Антуана.
Как-то утром, когда молодая чета сидела за столом, к их дому подъехала карета с поверенным от князя Сапурина. У Антуана перехватило дыхание, когда он увидел в окно Михайло Данича – советника Сапурина.
«Никак дурные вести привез?» – подумал Антуан и выскочил на крыльцо навстречу Михаилу.
– Велено до штаба доставить вас, – задыхаясь от быстрой езды, уведомил Антуана поверенный, взбежав на крыльцо, – вот и бумага имеется, – он протянул Антуану конверт.
Антуан взял его в руки, ожидая самого худшего.
«Была не была! Прочту – как знать, может и смилостивился князь и доклад не доведет до царя».
Он дрожащими руками вскрыл печать. Бумага гласила, что прибыть должен Антуан к Сапурину после полудня.
– А ты, Михайло, часом не ведаешь, каков Сапурин был намедни? Может, случилось что, чего я и не ведаю часом? – спросил осторожно Антуан у Михайлы Данича, разливая по чаркам анисовую водку.
– Дак я что? Я человек чину небольшого, и спросу с меня немного, – нарочно уменьшая свои заслуги, ответил Михайло. Уж больно охоч он был до похвал. Многие знали об этом и пользовались этой, наверное, единственной слабостью Данича.
В тот день и узнал Антуан, что не быть ему любимцем царя Петра. Злые или добрые языки донесли до царя весть о бесчинстве, сотворимом Антуаном. Ежели б был он роду русского, наверное, все было бы по-другому. Сильно был рассержен Петр за выходку его в лесном домике. Официально об этом никто не говорил, но все понимали. Это, конечно, огорчило молодого француза, но уж слишком был привязан Антуан к России, чтобы обиду сильную затаить.
«Как такое могло случиться? Ну почему?» – каждый раз спрашивала Татьяна себя, когда видела пьяного мужа.