Портрет в черепаховой раме. Книга 2. Подарок дамы - стр. 46

Собрав последние силы, Алексей потребовал, чтобы его одели в мундир, а комнату украсили цветами.

В девять часов вечера к дому подъехал экипаж. Из него вышел доктор Стофреген, а за ним – две женщины с лицами, скрытыми под покрывалами.

– Какая прелесть! – воскликнула Елизавета Алексеевна, увидев множество цветов, украшавших комнату.

– Как в нашей оранжерее! – согласилась с сестрою Амелия.

Прибывшие старались выглядеть спокойными и весёлыми.

– Добрый вечер, Алексей! – ласково сказала императрица. – Как тут у вас мило, мой друг!

– Добрый вечер, Ваше Величество! – слабым голосом ответил Охотников. – Мило потому, что я вижу вас, стоя на краю пропасти.

– Мы вас не отпустим, Алексей! – запротестовала Елизавета Алексеевна и обратилась к Стофрегену, оставшемуся в соседней комнате. – Правда ведь, Конрад?

Стофреген молча покачал головой.

– Вот видите! – печально проговорил штабс-ротмистр. – Конрад бессилен мне помочь! Да я и сам это чувствую! Меня утешает лишь то, что после меня останется росток жизни!.. Как там наша малютка?

– Уже улыбается! – ответила Елизавета Алексеевна. – Наша Элизабет, Элиза, Лизинька!

– Вот и замечательно! – прошептал Охотников. – Вот и отлично! Прощайте, мои Элизы! Будьте счастливы!

Императрица наклонилась и поцеловала Охотникова в губы.

– Спасибо, Луиза! Спасибо, Ваше Величество! – дрогнувшим голосом произнёс Алексей. – Теперь я буду умирать счастливым! Дайте мне что-нибудь, что можно унести с собой!

Елизавета Алексеевна обернулась, что-то ища. Увидев на столе ножницы, быстро взяла их и подошла к Охотникову. Послышался лёгкий щелчок, и прядь волос упала на грудь Алексею. Императрица пожала ему руку, долгим взглядом посмотрела ему в глаза и вместе с сестрою удалилась.

Проводив их взглядом, Охотников взял прядь волос, вдохнул их аромат, спрятал на груди и впал в беспамятство.

Утром следующего дня он велел кликнуть брата, которого давно уже призвал к себе из имения. Просьба умиравшего была короткой: положить с ним в гроб золотой медальон с портретом императрицы, локон её волос и кольцо. Ещё Алексей передал брату чёрную лаковую шкатулку с золотой застёжкой, где хранились письма и записки от возлюбленных, и попросил передать её тому, кто придёт за нею после его смерти.

Отдал ли штабс-ротмистр какие-нибудь распоряжения относительно фрейлины Загряжской, так и осталось неизвестным.

30 января – ровно через три дня после свадьбы Натальи Загряжской и Николая Гончарова – кавалергард Охотников скончался.

Печальное известие об отошедшем в мир иной штабс-ротмистре едва не стоило жизни императрице, которая ни от кого не скрывала своего горя, выражая его в открытую.