Портрет в черепаховой раме. Книга 2. Подарок дамы - стр. 11

Кучер от неожиданности вздрогнул и натянул вожжи:

– Тпр-р-ру!

Экипаж остановился. Голицына, приоткрыв дверцу, позвала:

– Мсье Марат! Мсье Марат!

Шедший вприпрыжку мужчина-колобок обернулся на крик:

– Вы меня?

– Oui! – ответила княгиня и жестом поманила его к себе. – Asseyez-vous a moi!

Мужчина поднялся в экипаж и сел напротив княгини.

– Трогай! – крикнула она кучеру и улыбнулась. – Bonjour, monsieur Marat! Je suis content de vous voir!

– Здравствуйте, княгиня! – ответил Марат. – Я не верю своим ушам! Куда я попал?

– Je ne vous comprends pas, monsieur Marat!

– Что же здесь непонятного, мадам? Во-первых, с некоторых пор в России полагается говорить по-русски, так? Или сей обычай уже отменён?

– Нет, нет! – засмеялась Голицына. – Всё время забываю! Этот ваш самозваный император, будь он неладен!.. Добрый день, господин Марат! Рада вас видеть!

– Я рад вдвойне! Но теперь, во-вторых! – с напускной строгостью сказал француз. – Вы упорно называете меня Маратом. Разве я похож на якобинца?

– Похож! Ещё как похож! – снова засмеялась княгиня. – Вылитый бунтовщик!

– Тогда и зовите меня на русский манер!

– Как это?

– Емелькой Пугачёвым.

– Пугачёвым? Вы собираетесь кого-то пугать?

– Пугать? – картинно ужаснулся француз. – Да я за последние тридцать лет пальцем никого не тронул! Мухи не обидел! И вы, мадам, об этом прекрасно знаете.

– Oui, знаю!

– А когда по высочайшему дозволению государыни Екатерины моя опасная для русского уха фамилия Марат была заменена тихой и мирной Будри, я и вовсе отстранился от своего брата-якобинца Жана-Поля! И стал тише травы, ниже воды!

– Тише воды, ниже травы! – поправила Голицына.

– Да, да! Всё время путаю. Тише воды!

– Так уж и тише? Все французы бунтовщики и смутьяны!

– Ну, так и зовите меня на французский манер!

– Как это?

– Будриапарт!

– Будри-апарт? – со смехом повторила княгиня. – Забавно! Весьма забавно!

– Вот и выбирайте, кто вам милей! Коронованный самозванец? – Будри взмахом руки набросил на лоб прядь волос и, заложив руку за обшлаг сюртука, застыл в позе Наполеона. – Или якобинец, взбудораживший Францию и Европу 13 лет назад? – француз взлохматил волосы и изобразил якобинца-оратора.

– Браво, браво! – зааплодировала Голицына. – С вашим талантом, господин Будри, хоть сейчас на сцену!

– В Комеди Франсез, что на площади Пале-Рояль?

– Довольно площадей, мсье Будри! – строго потребовала Голицына. – А то мы ещё до площади Бастилии доберёмся! Слышать о ней не могу! Хоть столько уже лет прошло…

– Тринадцать, мадам, – вздохнул француз.

– Боже, как будто вчера всё было!.. Париж, Мария-Антуанетта, Людовик! А затем этот кошмарный бунт!