Портрет в черепаховой раме. Книга 1. Покинутая дама - стр. 29

– Добрый день, господин Загряжский! – сказал тот. – Добрый день, господа офицеры!

– День добрый, господин партикуляр! – весело ответил Загряжский.

– Моя фамилия Фомин. Василий, сын Сергеев.

– День добрый, Василий Сергеевич! – повторил приветствие полковник и подал офицерам знак, вскинув руку с поднятым вверх указательным пальцем.

– День добрый, Василий Сергеевич! – произнесли офицеры негромким, но дружным хором.

– Здорово у вас получается! – сказал Фомин и улыбнулся. – Как там на дворе? Мороз крепчает?

– Морозец есть, но и солнышко светит изо всех сил! – ответил Загряжский и вновь вскинул руку с двумя поднятыми пальцами.

Офицеры дружно произнесли:

– Ещё здоровее! – воскликнул Фомин. – Но для чего такое стихотворное великолепие?

– Для встречи с городом Дерптом, – ответил полковник.

– И я туда еду, – сказал Фомин. – И тоже на ярмарку. Дерпт городок великолепный: приветливый, ухоженный, гостеприимный!

– Дерпт далече, а здесь-то как угощают? – спросил Стрешнев.

– Фирменное блюдо весьма замечательное, пальчики оближешь! Рекомендую попробовать! – сказал Фомин и принялся завершать свою трапезу.

В зале появился трактирщик и произнёс офицерам:

– Милости просим, господа! Милости просим! Садитесь, куда пожелаете! И делайте заказ! В момент приготовим!

– Кто приготовит? – спросил Загряжский. – Ваши повара? Фитингоф и Липхарт?

– Барон фон Фитингоф и барон фон Липхарт – хозяева этого трактира, – пояснил трактирщик.

– И это один из них? – Шальнов кивнул на портрет, висевший на стене.

– Нет, нет! Это портрет графа Броуна, генерал-губернатора Лифляндии. Он всякий раз посещает нас, когда едет в Санкт-Петербург.

– Свой портрет он сам вам подарил? – спросил полковник.

– Для такого ответственного дела у нас специальный умелец заведён. Если потребуется, постояльцев может запечатлеть. Вон там! – и трактирщик кивнул в сторону мольберта, располагавшегося неподалёку от стола.

Загряжский сразу воскликнул:

– Вот она – удача! Та самая, что мне просто необходима! Позарез!

– Что именно вам нужно? – спросил трактирщик.

– Чтоб меня изобразили! Труд вашего мастера будет оплачен незамедлительно!

– Филипп! – крикнул трактирщик.

Тотчас появился мужчина, вытиравший руки салфеткой. Подошёл к мольберту и, внимательно посмотрев на Загряжского, спросил:

– Портрет?

– С улыбкой! – ответил Загряжский, приветливо улыбнулся и добавил. – И такой, чтобы моё колечко было видно!

– Попробуем! – ответил Филипп.

– И чтобы любая мадемуазель, взглянув на моё изображение, втюрилась бы в меня по уши!