Порочный круг - стр. 3
Брэндон-холл построил в 1752 году сэр Уильям Чемберс[1] для графа Брэндона (этот же архитектор построил Сомерсет-Хаус на Странде[2]). Когда его купила Хейзел, Брэндон-холл был заброшен и полуразрушен. При мысли о том, сколько денег она в него вложила, чтобы довести до совершенства, Гектора начинало трясти. Но он признавал – дом стильный, красивых очертаний. В прошлом году Хейзел заняла седьмое место в опубликованном журналом «Форбс» списке богатейших женщин мира. Она могла себе это позволить.
«И все-таки, господи помилуй – зачем женщине в здравом уме шестнадцать спален? Но к дьяволу расходы, рыбалка на реке замечательная. Стоит каждого потраченного доллара», – молча уговаривал себя Гектор.
– Поехали, милая, – сказал он. – Полюбуешься домом на обратном пути, а сейчас важно не опоздать на встречу с Аланом.
– Мне нравятся трудности, – ответила она, машина сорвалась с места, оставляя черные следы на асфальтовой поверхности и выплевывая облака светло-голубого дыма.
Без усилий заехав в подземный гараж под домом на Харли-стрит (чтобы дать ей место, Алан убрал свою машину), Хейзел взглянула на часы.
– Час сорок восемь! Кажется, на сегодня это мой личный рекорд. На пятнадцать минут раньше. Не хочешь забрать свои слова насчет моего опоздания обратно, умник?
– Однажды тебя засечет полицейский радар, и у тебя отберут права, милая.
– У меня американские права. Вежливые британские копы к ним и не притронутся.
Гектор проводил ее до кабинета Алана. Услышав голос Хейзел, Алан вышел из комнаты для консультаций – такое проявление уважения он позволял себе только перед особами королевской крови. Он остановился в дверях, восхищаясь. Облегающее платье Хейзел из мягкого хлопка с Южных островов было сшито специально по случаю беременности. Глаза ее сверкали, кожа сияла. Алан склонился к ее руке.
– Если бы все мои пациентки были такими образцово здоровыми, я остался бы без работы, – сказал он.
– Долго вы ее продержите, Алан?
Гектор пожал ему руку.
– Прекрасно понимаю, почему вы хотите быстрей вернуть ее себе.
Такая фривольность была несвойственна Алану, но Гектор лишь усмехнулся и повторил:
– Когда?
– Хочу провести несколько анализов и, возможно, посоветоваться с коллегами. Дайте мне два с половиной часа, Гектор.
Он взял Хейзел за руку и увел во внутренние помещения. Гектор наблюдал, как за ними закрылась дверь. Его ни с того ни с сего охватило предчувствие утраты – такое с ним бывало очень редко. Ему захотелось пойти за ней, вернуть, прижать к себе – навсегда. Потребовалось несколько долгих мгновений, чтобы он справился с собой.