Порочные желания - стр. 18

Ее руки пытаются исследовать мое тело. Она касается груди подушечками пальцев, скользит ниже, словно пытается хотя бы наощупь понять кто перед ней.

- Продолжай, — звучит одобрение, но я не слышу ни грамма энтузиазма в голосе. Хотя не так. Он есть, но настолько напускной и показной, что бесит. Дрожь в девичьем теле выдает её истинные чувства.

- Детка, в эту игру играют два человека, — шепчу ей на ухо, — ты же знаешь, что я хочу получить?

Да, я знаю, чего хочу, не просто тело. Но разве это возможно?

Она так резко подняла голову, что я вновь почувствовал её яростный взгляд. Вот он, момент, когда она показала себя настоящую. И тут же заткнула её, расправив плечи и тряхнув волосами и пощекотав ими мою кожу.

- Секс, — сказала у моих губ негромко. - И ты его получишь.

Она шире раздвинула ноги и выгнула спинку, предлагая мне взять себя без прелюдий.

Дрянь. Разрешает тело, но не то, чего бы я по итогу хотел. А хочу я взаимного сексуального притяжения. Карташов, ты не в те игры играешь. Вы не на равных.

- Бревна меня не возбуждают, — пальцами прикасаясь к ее влагалищу, иронично хмыкаю, понимая ее состояние. Это не разжигает.

- Я не бревно! - звучит ее звонкий, возмущенный голос на всю комнату.

Она накрывает мою руку на своем лобке своей. Сжимает мою кожу и мне кажется, что сейчас она снимет с себя мою руку к чертовой матери, но нет. Ее пальцы вдруг присоединяются к моим пальцам, и я понимаю, что пытается показать мне, как ей нравится трогать себя. Эффект от её действий есть. Я слышу, как участилось её дыхание, чувствую, как она увлажнилась. А потом с губ Марго сорвался стон.

- Конечно не бревно, потому что, — у меня спазмом сжало горло от того, как мои пальцы впервые проникли в неё, так узко и жарко, что мозг плавится, — иди ко мне, моё безумие.

А дальше я слишком плохо помню, что вытворяли в наш первый раз. Даже не представляю, как хватило ума надеть презерватив. Мне кажется, что только она способна так действовать на меня, ни с кем другим подобного не было. И эта комната в кромешной тьме меня превратила в жадное животное.

- Беру свои слова обратно, малыш, — говорю, как только смог разлепить рот.

Я всё ещё вжимаю её в кровать своим телом, её ноги сплетены на моих бёдрах, а моё сердце просто вырывается наружу.

Она тяжело дышит, но ее сердце не выбивает чечетку, как моё. Оно стучит ровно.

Ее ладонь скользит по моей руке, палец останавливается на шраме и замирает изучая. Она ни о чем не спрашивает. Продолжает дальше ощупывать моё тело, изучать его.

Вторая рука касается моего лица. Скользит по скуле вниз, к губам, очерчивает их.