Пополам - стр. 42

– Это ты, что ли, храбрый? – насмешливо, не сдерживая своего раздражения, сказал Борис, хотя отношения между нами всегда были как братские, и я летал почему: ему было обидно за Асю, с которой я поступал как никогда жестоко.

– Чего ты прячешься от этой несчастной? Неужели не можешь прямо сказать своей глупой девчонке, чтобы не ждала тебя?

– Как я ей такое скажу? – растерянно спрашивал я.

– Очень просто – не ты первый в такой ситуации оказался. Только человеком надо оставаться при любых обстоятельствах. Скажи этой Пенелопе наивной, чтобы не ждала тебя напрасно, чтобы устраивала свою жизнь. Вот это было бы по-мужски и по-человечески.

– Ладно, хватит тебе меня воспитывать, можно подумать, сам такой правильный, – понимая, что абсолютно Борис прав, всё же огрызался в ответ. В общем, скажи Асе про Америку, понял?

– Ага, скажу ей, что тебя их индейские племена нашли, съели и отравились. Хотя нет, они не едят людей, да и живут в резервациях… Лучше передам, что ты с небоскрёба упал и насмерть разбился, – продолжал возмущённо иронизировать Борис. – Да что же это такое с тобой, Эльдар! Не хочешь к девушке возвращаться – не возвращайся. Ася молодая, красивая, она одна не останется, не переживай за неё, просто освободи от бесполезного ожидания. Зачем тебе эти американские фантазии, скажи ей обо всём как есть, не обнадёживай девушку. Пожалей Асю, она очень переживает. И что ты там застрял, в этом своём Сингапуре? Резидентом стал, что ли, какие у тебя там тайны?

А тайну мою звали Ариной Гронской.

Она была москвичкой, но жила тогда в Сингапуре с родителями, отец её был сначала мелким спекулянтом, привозившим в Россию компьютеры, калькуляторы, разрую бытовую технику, а потом так и остался тут, выпав из торговли и открыв один из самых больших индийских ресторанов.

Я снимал квартиру в доме по соседству с ними, и с Ариной познакомился совершенно случайно. Как– то, возвращаясь с утренней пробежки, вдруг услышал дикий истошный крик девушки, бегущей мне навстречу.

– Мамочка, – кричала она по-русски, а её глаза были широко раскрыты от ужаса.

На скорости она буквально врезалась в меня, и я непроизвольно обнял налетевшую незнакомку, прижав к себе. Вначале ничего не мог понять – почему она дрожит, а в зрачках столько ужаса и страха, и вдруг, увидев рядом огромную лохматую овчарку, всё понял. Это был Фред – собака моего соседа по лестничной площадке. Я не раз подкармливал пса, а потому Фред души во мне не чаял, любил всем своим собачьим сердцем, да так преданно, что иногда вызывал ревность своего хозяина. Вот и сейчас пёс тут же успокоился, увидев своего старого друга, завилял хвостом, подбежал, стал заискивающе смотреть в глаза, отчего мне тоже захотелось почесать его за ухом и потрепать по холке.