Попалась! или Замуж за хулигана - стр. 29

— Ты издеваешься?

Мой вопрос повисает без ответа. Амиль, не дожидаясь меня, выходит на улицу, где уже слабо моросит осенний дождь. Поспешно выбираюсь из салона вслед за ним, намереваясь потребовать право на один звонок. Даже у преступников оно есть!

— Я Игорю уже звонил, — отмахивается он, нетерпеливо поигрывая ключами.

— Зачем?

— Не тупи. Сообщить, что раз он всё знает, то нам будет удобнее переночевать у меня. У нас же всё серьёзно, да, Киса?

Я зависаю, пытаясь уловить в его лице намёк на шутку, но, увы...

— Более чем, — вопрос, чем мы будем заниматься в квартире этого психа комом встаёт поперёк горла. — Полезешь ко мне, оторву руки.

В карих радужках загораются лукавые искры.

— А если твои ручонки первыми потянутся ко мне?

— Исключено, — неуверенно поглядываю то на Ахметова, то на тёмный провал подворотни и двор с разбитыми фонарями. Выбор не ахти.

— Я бы не стал зарекаться, — загадочно хмыкает он.

Я долго сомневаюсь, прежде чем ступить на чужую территорию. По-хорошему, сейчас бы развернуться на сто восемьдесят градусов и бежать отсюда не оглядываясь. Но тогда Амиль будет считать себя победителем, а шиш ему!

— Что стоим? Моя невеста считает ниже своего достоинства пачкать ножки о полы простолюдинов? Подумай хорошо, а то ведь после свадьбы их придётся ещё и мыть… — Ахметов ловит моё запястье, придирчиво изучает ладонь и заканчивает: — Вот этими белыми ручками.

— Быстрее я этими ручками тебе в утренний кофе яду подсыплю, — шлю ему многообещающую улыбку.

— Ну, попробуй. Только я себе с шестнадцати лет сам готовлю.

— И?

— Вряд ли получится чем-то удивить мой желудок.

— А вот это не факт, — не собираюсь так просто сдаваться. — Я и готовить-то ни разу не пробовала.

— Ещё один довод, что мы несовместимы. Ну же, не дай нам умереть голодной смертью!  Что ты упёрлась, не пойму? Возня под одеялом уже давно не повод для брака. Как вариант, мы не сошлись темпераментами. Чем не отмазка? Не благодари. Или… — Он прищуривает глаза, отчего те становятся похожими на две чернильные щели.

— Или что? — Пытаюсь говорить спокойно, но голос пропадает.

Ахметов продолжает молча сверлить меня взглядом, с каждым мгновением усиливая гнетущее смущение. Всем телом улавливаю исходящие от него волны раздражения и чего-то ещё, что не решаюсь проговорить даже в своих мыслях.

— Или я тебе нравлюсь.

Утвердительно, прости господи!

— Ты? Мне?! — прыскаю со смеха, хотя впору заплакать. — Кому вообще может понравиться такой…

— Какой?

Он скептично приподнимает бровь, словно заранее знает, что я скажу.

— Мутный, беспардонный, бабник… Да ты даже не удосужился выяснить, кого тащишь в постель! Ни ума, ни совести. Одни понты! — на секунду прикрываю глаза, мелко дрожа от негодования. — И вообще… тебе всё равно, кого соблазнять!