Попаданка с приветом! - стр. 2
Только вот как бы ни пыталась нащупать острый металлический край почтовых ящиков или, на крайний случай, покрытую отборными матюгами стену подъезда – все было тщетно. Стена не находилась.
– Вот скоты, и ящики сперли! – восхитилась я предпринимателями, начавшими воровать даже ящики. – Высший пилотаж воровства! Кабы я была вором – тоже перла бы все, что не охраняется сворой бешеных псов. Даже на заплеванные перила подъезда бы позарилась. А что? Металлолом из них наверняка будет отличный!
А вот со стеной я все же была удивлена. Ну кому нужна стена в подъезде? Мне кажется, она никакому вору не то чтобы не по зубам – спереть можно все и отовсюду, главное, иметь большое к этому желание, но куда ее девать, если сопрешь? Домой к себе в качестве культурного памятника точно не поставишь!
В общем, я так и булькала бы в кромешной темноте до морковкина заговенья, если бы не какой-то неясный фонарик не посвятил мне прямо в глаз.
– Сердечный приступ, – с печалью сказал чей-то голос, зачем-то снова ослепляя меня светом. – Полные люди чаще всего подвержены подобному…
Э, я не поняла! Какой приступ? У кого приступ?!
Еще недолго покрутив головой и побарахтавшись в темноте, я наконец, начала различать очертания предметов. Мужик стоял прямо рядом со мной, записывая что-то себе в листок. Рядом с ним стоял еще один мужик в белом халате, носилки. И…
Мама дорогая! Это что, я?!
Смотрела на свое дохленькое тельце на полу заплеванного подъезда и почему-то хотела рассмеяться.
– Ну ладно хоть бельишко красивое надела! А в гроб чтобы прям в этом платье и положили, понятно вам, мужчики? Эй, мужики-и-и? – Я помахала ладонью перед рядом стоявшим со мной экземпляром. К слову, весьма симпатичным. Эх! Кабы я была жива…
Не знаю почему, но сожалений по поводу собственной оборвавшейся жизни не испытывала ни капли. Родители давно уже там, детей нет, домашней живности тоже, мужик как раз утром покинул мои пенаты, так что я свободная личность – хочу конфеты по ночам лопаю, хочу в подъездах помираю!
И вообще, это ж хорошо, что до квартиры не дошла. А то отпуск, шмокпуск… и нашли бы мое тело, когда начало пованивать. А как же поплакать над гробом друзьям и знакомым? Да той же Нинке. Закатить истерику? Зачитать слезливую историю с помятой бумажки о том, каким молодым помер покойник и сколько дел он мог бы еще переделать? Не! На закрытый гроб я не согласная!
– Она шо, совсем померла? – Милая старушка-одуванчик с тугой шишечкой на макушке смотрела на мир широко закрытыми глазами. Эта соседка всегда нравилась мне своей необычностью. Телевизора у нее не было, радио тоже, дети приносили в дом исключительно красного цвета предметы, а сама она вообще редко думала о плохом, утверждая, что унывать способны лишь дураки, а она далеко не дура! Эх, баб Нюра! Теперь без меня вам потреблять свою наливочку в пятничный вечерок. Только этого и жалко!