Попаданка пропадать не желает - стр. 9
— Жива там, что ли? — Губерт потряс меня за плечо.
Я не ответила – взгляд был прикован к серой громаде на склоне. Замок казался продолжением скалы: серые камни сливались с ней, как если бы стены и башни выросли прямо из гранитной тверди.
Выходит, это дом Лаиссы? Такой вывод я сделала на основании того, что мужчины обращались к ней «леди», но допускала, что могу ошибаться.
Лаисса тем временем пришпорила лошадь и понеслась вперед. Губерт и Йен последовали за ней.
Теперь мы неслись так быстро, что я едва держалась на крупе, и была вынуждена прильнуть к Губерту. Судя по довольному смешку, он не имел ничего против.
Грунтовая колея сменилась вымощенной плиткой подъездной дорогой. Пока я болталась, как тряпичная кукла, успела заметить, что серый камень растрескался от времени, на стыках плит зеленела трава, а некоторые отсутствовали вовсе.
— Стоооой! — зычный бас прозвучал прямо над ухом.
Он с силой натянул поводья, и лошадь, фыркнув, остановилась. Меня вновь тряхнуло, но грязная ручища Губерта не дала упасть.
Я подняла голову. Перед нами устремлялась вверх стрельчатая арка, отгороженная от внешнего мира железной решеткой. По ту сторону находился внутренний двор, но разглядеть его не получалось – только стены из серого камня, арочная галерея на первом этаже и одинаковые квадратные окна на втором.
Раздался скрежет, и решетка натужно поехала вверх. Судя по тому, что никто из троицы не возвестил о прибытии, нас увидели дозорные. Значит, замок охраняется. Собственно, что здесь удивительного? Я вспомнила, как новые знакомые упоминали какое-то имя. Мортен? Или Мортис? А меня приняли за его шпионку. Стало быть, им есть, кого опасаться.
Ворота, наконец, поднялись. Губерт мягко пришпорил лошадь, и мы въехали в арку.
Несмотря на весь ужас и абсурд моего положения, я мало что не присвистнула. Это было самое настоящее средневековое подворье: каменные и деревянные хозяйственные постройки, огороженные низкой изгородью загоны для мелкого скота, какие-то амбары… Но главное – люди, а, точнее, их внешний вид. Возле деревянного навеса копошились две женщины средних лет. Одеты они были в одинаковые темные платья в пол, подпоясаны грязными фартуками, а их волосы скрывали чепцы. Чем-то отдаленно напоминающим современные вилы, женщины цепляли сено и кидали его на телегу. Чуть поодаль колол дрова мужчина, одетый не менее странно: в старомодную льняную рубаху, жилет из овчины и грубые штаны, заправленные в сапоги.
По другую сторону, возле деревянного корыта, сидела молоденькая девица и, пыхтя от усердия, стирала белье. Она выдохнула, утерла лоб мокрой рукой, заметила нас и тотчас забыла про стирку. Увы, не она одна.