Понятно говорю? - стр. 8
Роман ушел в зал, чтобы застелить диван. В единственной комнате была пластиковая дверь на балкон, скрытая за тяжелыми шторами, висел блок кондиционера какой-то дешевой марки, стоял вещевой шкаф, достававший почти до потолка. В нише работал телевизор. Звук был отключен. Перед телевизором вдоль на раскладушке и синем армейском одеяле с тремя черными полосами в ногах лежал Серега. Без постельного белья, прямо в камуфляже. Он копошился в своем смартфоне и улыбался.
Между комнатой и прихожей стоял холодильник. На кухоньке такому агрегату просто не было места.
Волконский заглянул в ванную. Тут стоял унитаз, весьма тесная душевая кабина, крохотная раковина и стиральная машина, заваленная чьим-то бельем.
Роман вернулся в комнату, приготовил спальное место, лег на диван, потому что на самом деле очень устал. По центру комнаты третью раскладушку поставил Арслан, застелил ее постельным бельем и тоже уткнулся в смартфон. Из кухни вернулся Леха, пережевывая на ходу то, что не успел проглотить в кухне:
– Я беляши в холодильник убрал. Там еще на утро хватит.
– Конечно, Леша, спасибо, – не глядя на соратника, кивнул Волконский.
Леха уселся на свою раскладушку и тоже впялился в телефон, потом встрепенулся:
– Парни, свет-то кому нужен?
– Не-а, – вяло сообщил Сергей.
– Выключи, а? – Кинул Арслан.
Утро в Терриконе
Волконский уткнулся в подушку и мгновенно заснул. Ему приснился друг Виктор, с которым они учились когда-то в университете. Будто бы они пробирались вместе лесом, стоящим в воде. И Витя убеждал Романа, что тут можно набрать грибов. А Волконский не верил. «Вот там, – показывал жестом друг, – должны быть дивные шампиньоны. Дойди, точно говорю. А я тут пока посижу на пеньке, дух переведу». Волконский шел, оглядываясь в сторону отставшего товарища, но никаких грибов не находил. «Витя, нет тут ничего, – кричал он, – только вода по пояс». Виктор молчал. Пенек, где он только что сидел, был пуст. Только в небе кричала одинокая чайка. Волконский во сне чувствовал, что начинает замерзать. Он не знал дороги домой. И без Вити вообще не представлял, в какую сторону нужно выбираться. «Витек, ты где? – кричал Волконский. – Что за приколы, Витька? Отзовись!» Белая птица отвечала ему смехом, пикируя к верхушкам сосен. И этот смех вторился многоликим эхо.
Утром Роман проснулся рано, взглянул на часы. Было шесть с копейками. «Надо как-то научить себя не видеть снов, – подумал он. – Тут реальность – жуть. Хватает и днем переживаний».
Стараясь не шуметь, он пробрался в ванную, по пути разыскав в сумке мыльно-рыльные принадлежности. Отладил нужную температуру душа, основательно отдраил всего себя с мылом, что было в таких стесненных пространствах задачей, требующей усердия и терпения.