Помощница по вызову - стр. 20
Как-то обходимся без повсеместного опенспейс и удивленных взглядов. Хотя я не отказался бы найти среди одинаково склоненных над столами макушек одну конкретную. Или вчерашняя девочка работает не здесь? Интересно, она уже рассказала о нашей встрече… или не успела? И что рассказала, если ей дали слово? Что я попытался над ней надругаться? Сожет, наоборот, не отреагировал на ее прелести, потому документы не подписаны? А может вообще устроила скандал и послала их самих… в лес? Если эта Красная Шапочка действительно хорошая девочка, она должна была возмутиться произошедшим. Или побоялась?
Странно, но вот эта сюжетная линия с незнакомой девицей вызывает у меня интерес. Может потому, что я не могу пока просчитать её. Не хватает вводных данных. А все что вызывает мой интерес… интересно. Наверное, я допустил вчера ошибку. Не нужно было расслабляться и позволять ей уйти. Надо было взять и потрясти её за шкирку. Не потеряла бы сознание от ужаса – выложила бы, насколько она замешана во всем этом. А так придется узнавать самостоятельно.
Но я не собирался спрашивать. Когда не спрашиваешь напрямую, у людей, зачастую, дар красноречия и прочие чакры открываются. Всего-то и надо смотреть на них пристально с отстраненным лицом. Как убийца. Это мои друзья так подначивают. Но это и правда действенный способ – люди начинают нервничать и говорить. Иногда даже правду, а мне она и нужна. Потому что если произошедшее – большая глупость и недальновидность парочки зарвавшихся редакторов – это одно. А вот если пытались меня использовать…
– Так что скажете по поводу вчерашнего? – откидываюсь на кресло на колесиках – что за манера ставить такие для посетителей? – и смотрю без улыбок на главного. Даже не собираюсь конкретизировать вопрос – не хочу дать ему и шанса избежать ответов.
Он начинает вещать про то, что наше сотрудничество всегда было для всех сторон очень выгодным. Но под моим взглядом замолкает. И переключается уже на бумаги. Подробно рассказывает, что и почему там было написано, уверяет, что, на самом деле, это лишь предложения…
– Предложения? – перебиваю его. – Мне показалось, что это были ультиматумы. И еще парочка совершенно безграмотных попыток переписать мою книгу. Причем я, при разговоре по телефону, сразу сказал, что это невозможно. Что там еще было? Ах да, ощущение, что издательство вообще перестало справляться со своей работой.
Главный горло прочищает. Выбегает куда-то на минуту – может за подмогой к своему секретарю – возвращается и говорит уже не так уверенно.
Осторожничать начал.