Размер шрифта

Помнишь ли ты, Анаис? (сборник) - стр. 15

. Я узнала, что эту тропу так называют, потому что два столетия назад там жил некий папаша Элизе[11]. Парижане нашли это забавным. По дороге Анаис останавливает меня у каждой мельницы, при виде каждой плещущейся в Вёли утки, каждой взлетающей птицы. Моя любопытная малышка любит заглядывать за ограды садов. Я терпеливо жду. Не спорю, когда она говорит, что мы должны посидеть пять минут на каждой скамейке. Как в песенке.

Местные жители начинают меня узнавать, кто-то уже здоровается. Я почти подружилась с Клер из блинной «Марина» на улице Виктора Гюго, в двух шагах от моего магазина. Я трижды заходила туда выпить кофе. Мы с Клер ровесницы, и она уже заказала мне десяток натюрмортов для своего ресторана.

«Женская солидарность», – рассмеялась она, скрестив пальцы. Еще я часто встречаю парализованного старика – прикрытый клетчатым пледом, он сидит в инвалидном кресле, которое катит сиделка. Старик живет на вилле «Маржолен». Клер рассказала, что его семья разбогатела в начале двадцатого века на торговле страусовыми перьями. Анжело подтвердил. Любопытные персонажи встречаются в Вёле. Таких немного, но все заслуживают внимания.

Анаис часто играет на деревянной плотине. Целая игровая площадка в ее единоличном распоряжении, с огромной горкой, веревочными мостиками и песочницей. Она прыгает по лужам в лягушатнике, пустом и грязном, словно простуженном в ожидании тепла.

Да, я обожаю эту деревню зимой. Этот лабиринт в спячке. Этот диковинный микрокосм.

Все знакомы, никто друг с другом не общается.

Вёль-ле-Роз, 19 января 2016

Сегодня, во второй половине дня, у меня случилась удивительная встреча.

Я стою на большой деревянной террасе на сваях, построенной над пляжем и Вёлью. Здесь ее называют эстакадой. Начинается прилив, но песок между камнями еще виден. Вдали возвращается на стоянку трактор устричного хозяйства. Я провожу здесь много времени – ищу вдохновения в белых и охряных скалах, похожих на огромный каменный водопад, бесконечно стекающий в море. Солнце щекочет лицо, и мне хочется выпустить из-под кепки мои белокурые волосы, которые тут же растреплет сильный западный ветер. Если повернуться к нему лицом, нетрудно понять, почему самые красивые виллы построены на западном склоне. Под защитой.

Позже, там, где оставалось место, возвели новые. Хлопают под ветром четыре флага на высоких шестах, качели на пустой игровой площадке раскачиваются, как будто невидимое дитя-призрак играет там в одиночестве.

Из моря выходит мужчина в черном гидрокостюме с красными и зелеными флуоресцентными вставками. С него течет вода.

Страница 15

На следующую страницу