Поместье для брошенной жены - стр. 26
— Останутся с отцом, — откинувшись в сквише, закрыла глаза.
Но даже так знала, что Сальме давит взглядом, пытаясь вытащить на белый свет мои простоватые сельские мыслишки.
— А если завтра в мой дом придет Берн, — ее голос ставил тише, глуше. — Встанет на колени и будет просить вернуться, простишь?
Любая нормальная женщина сказала бы «нет», даже та, которая еще как вернется и еще как простит. Возможно, и я бы сказала — вынуждено, спроси меня об этом в кругу титулованных, полезных в артефакторике лиц. Но здесь была только Сальме, и я не стала лгать.
— Не знаю.
Мой долг довести детей до порога магического совершеннолетия, до которого остались считанные годы. Возможно уже совсем скоро мой сын разбудит своего дракона, а за ним последует и Дафна. В такие дни, юные драконы с трудом соображают, ввязываясь в магические поединки, хвалясь силой, ведутся на провокации, вступают в союзы с порченными семьями, купившись на красоту их юных наследников и наследниц.
От падения в бездну их держит либо сила воли, либо родительский жесткий контроль. А чем будет занят в эти дни Берн, гонимый желанием обрести собственного дракона с юной любовницей?
С другой стороны, вернуться, значит принять случившуюся грязь. Причаститься ей. Инициироваться, как подвид самоотверженной страдалицы.
Прямо сейчас, когда мое сердце претерпевало апокалипсис, похожий на бурю за окнами, я не могла мыслить здраво. Не могла принять окончательное решение. Берн, несмотря на видимое благородство, на деле грязно и недостойно выставил меня из собственного дома и из жизни наших детей. Но я-то не готова. Я все еще внутри своей уютной спаленки, внутри артефакторики, внутри своих детей.
Моя страшная архаичная материнская часть жаждет вернуться. Я не могу это отрицать.
— Вот что, — Сальме хлопнула себя по коленях, как заправский конюх после обеденного перерыва, и поднялась. — Нечего голову ломать. Пойдем в мастерскую, авось мозги уйдут в руки. Завтракать, как я понимаю, ты не станешь?
Точно.
Иначе мозги уйдут не в руки, а в унитаз.
25. 5.4 Друг
Помотала головой и, выбравшись из удушающих объятий софы, потащилась следом за Сальме.
Та шла впереди, высокая, чопорная и немного похожая на недовольную жабу. Время и смерть дракона ее не пощадили.
Как странно складывается жизнь. Когда-то она была для меня всего лишь капризной старухой, к которой я пришла купить испорченный ковер, а теперь стала самым близким другом. Не матерью, но кем-то вроде старшей наставницы или проводницы по странному миру магии.
Мастерскую Сальме построила для меня, поскольку ее дар был далек от артефакторики или зелий. И поставила в подвалах, куда не проникают ни звук, ни зной, где вечная прохлада, темнота и тишь.