Полуночные сны чёрного кота - стр. 20
Лина снова плакала. Она словно вернулась в прошлое – в день, когда все можно было исправить. А Руслан по-прежнему не умел успокаивать посторонних женщин, однако она совсем уж посторонней больше не была.
Чуть посомневавшись, он опустил руку поверх ее руки. Это сработало, Лина мягко сжала его пальцы и снова заговорила:
– Мне теперь кажется, что ее что-то тревожило. Что-то такое, в чем она не до конца разобралась! А я из-за своей глупой зависти ее оттолкнула, она так и не решилась сказать мне… Но я же не знала!
– Какой еще зависти? – удивился Руслан.
– Тогда я это так не называла – даже в своих мыслях… В то время мне казалось, что меня бесят ее лень и эгоизм. Она же бросила бизнес, чтобы фотки делать и с собачками возиться! А теперь я понимаю, что меня на самом деле раздражало не это… Я скучала по ней, я надеялась, что она устанет от благотворительной возни и вернется на работу, мы будем общаться, как раньше… Но она стала счастливой во всем – в своих проектах, в любви… Я как будто оказалась за бортом. И когда она говорила, что хочет обсудить какие-то дела «по работе», я только смеялась и отвечала, что это не работа. А потом Лиля пропала.
То, о чем говорила Лина, лишь подтверждало, что у ее старшей сестры не было причин добровольно сбегать. А вот все остальное младшая Воронина явно преувеличила. Даже если сестра хотела обсудить с ней нечто важное… могла быть понастойчивей.
– Ты сейчас можешь сколько угодно гадать, хотела она что-то сказать или нет, – вздохнул Руслан. – Но как по мне, это напрасная трата времени. Мы все еще можем использовать для поиска ее благотворительные проекты, лучше сосредоточиться на этом.
– Можем? – нахмурилась Лина. – Как?
– Надо изучить ту выставку.
– Я ее видела не раз – ничего особенного там нет!
– Просто ты к ней привыкла. А теперь давай просмотрим все фотографии заново – с поправкой на то, что нам уже известно.
Лилия Воронина была неплохим фотографом, это чувствовалось сразу. Руслан не считал себя таким уж большим знатоком искусства, да и не стремился к этому. Для него важнее было скорее то, какие чувства вызывала фотография. Поделки уровня «подойдет для стока и цветастенько» обычно оставляли его совершенно равнодушным.
Но преимущество работ Лилии было в другом. Она умела чувствовать жизнь – и заключать эту жизнь в один-единственный кадр. Люди на созданных ею портретах оставались собой, бездомное зверье смотрело грустно и настороженно, а с пейзажей, казалось, вот-вот подует свежий ветер.
Осматривая выставку, Руслан не мог не думать о том, что все это подтверждает слова Лины: ее старшая сестра была счастлива. Чтобы получались такие кадры, нужно любить свое дело, иначе ничего хорошего не выйдет.