Полукровка1. Вор. - стр. 51

— Где мы?

— У реки, стоянка у нас будет тут ночная. Рано утром переправимся и поедем дальше. Слезай давай, поможешь мне баранов распрячь.

Аранэл спрыгнул на траву и осмотрелся. День клонился к закату. Ещё пара часов — и наступит ночь. За повозками шумела река. Аранэл почувствовал прохладу. Наверное, это из-за близости к воде. Река не была широкой, и мостов рядом видно не было, а это значит, что глубина тут позволяла переправиться прямо по неглубокой воде. Словно в доказательство, в воду от берега уходило довольно широкое протоптанное место, говорящее, что отсюда часто что-то спускают на воду. Повозки расставили по периметру лагеря. Баранов отвязали и отпустили пастись тут же, возле лагеря. Такое стадо оставлять в лагере просто было нельзя, потому что они запросто засрут его за несколько часов, и тут не будет возможности ходить и дышать. На охрану баранов поставили возниц и каждому распределили время. Воины собирали хворост и деревяшки, которых в изобилии было вдоль реки. Хитрые дворфы, оставляя костры на ночь, не жгли в них дерево. На ночь они закладывали в костёр большие чёрные куски камней, которые Аранэл определил, как обычный уголь. Этот уголь был в той повозке, на которой ехал полукровка. Уголь хранили в большом ящике крупными кусками и в каждом месте остановки, где он продавался, пополняли свои запасы. Такой костёр горел и грел до самого утра, распугивая дымом диких животных, которые пытались подойти поближе к лагерю. Сейчас горело несколько костров. На одном жарилось мясо, на другом висел огромный котёл, в котором что-то варили. Уже начинало темнеть, и тени от дворфов и животных плясали на свету костра. Броню сняли и сложили возле повозок, но оружие каждый держал при себе, за исключением больших металлических щитов, которые тоже поставили у повозок. Мортрик сидел на деревянной подставке и курил, глядя на костёр. Вортал был прав. Вечером задница Аранэла просто гудела с непривычки просидеть, трясясь в повозке целый день на деревянной лавке, несмотря на то что она обита лёгкой, мягкой прокладкой.

От котла с варевом пахло чем-то очень вкусным, и запах постоянно напоминал о голоде, заставляя желудки урчать. Сочное мясо тоже немало способствовало этому. Мясом занимался кто-то из воинов, а варевом в котле — один из возничих. Перед котлом поставили тарелки и положили большой половник с горой ложек. У костра, где жарили мясо, разложили несколько ножей и огромную вилку, которой накалывали отрезанные куски мяса. Таким образом, никто никому ничего не разносил. Дворфы сами подходили и брали, сколько хотели. Еды было в избытке. Вот чего было в меньшем количестве, так это эля. Больше двух больших кружек пить в походе не разрешалось. Для Аранэла обычно хватало и одной большой кружки. Варевом в котле оказался превосходный суп с подкопчённым на дыму мясом. Правда он насторожил Аранэла. В супе был горох, а это означало, что это обычный гороховый суп, только очень вкусный, гораздо вкусней, чем в прошлой жизни. Горох и дворфы — это явно не сочеталось, и была непонятна ночная реакция на такую еду. К храпу дворфов полукровка уже привык, а вот к другим спровоцированным едой звукам он совсем не имел никакого желания привыкать.