Политическая наука №2 / 2013. Религия и политика - стр. 46

Начало мировой эпидемии «оскорбленных чувств» датируется 1988 г., когда «секулярное» правительство ИНК во главе с Радживом Ганди – на всякий случай, «во избежание чего бы то ни было со стороны мусульман» – запретило «Сатанинские стихи» Салмана Рушди. Однако Индия занялась осмыслением этого феномена как раз на мощном фоне «Движения» и «Агитации», хотя конкретные поводы могли быть другими. Редакционная статья в «The Hindu» о разгроме выставки картин в университете г. Вадодары (штат Гуджарат) уже подвела некоторый итог исходя из множества разных по масштабу событий, регулярно освещаемых СМИ: «В Индии “оскорбленные чувства” стали циничным эвфемизмом для полицейского нравоучительства и линчевания» [H, 16.05.2007]. Известная писательница и общественная деятельница Арундати Рой, многократно сама обвиненная в «оскорблении» чьих-нибудь «чувств», сказала в интервью: «…вот это право на то, чтобы быть оскорбленным, или “мои чувства оскорблены” и стало бизнесом в демократической политике» [Arundhati Roy on…]. Индийская блогосфера отреагировала еще острее, обнаружив прямую связь между «оскорбленными чувствами» и правом на насилие: «“Мои чувства оскорблены” звучит как фетва. С недавнего времени мы то и дело слышим, как люди произносят: “Мои чувства оскорблены”. После этого они высыпают на улицу, закладывают бомбы, убивают и крушат все подряд» [Tamoso Deep, 2009].

К концу первого десятилетия XXI в. интенсивно проявляемые «оскорбленные чувства» обрели легитимность и обыденность, которые определяют и регулируют взаимоотношения между религией и политикой в Индии, превратившейся в «республику оскорбленных чувств» [The Hindu, 09.02.2012]. Например, Вир Сангхви, влиятельный политический аналитик, в своих еженедельных колонках обращался и к «Движению в защиту Рам-сету», и к «Агитации в защиту Амарнатха». В выпуске «Два образа индуизма», используя множественное «мы» в качестве аргумента, он писал: «…И все же те из нас, кто размышляет об этом на, так сказать, теоретическом уровне, поддержат отстранение от работы злополучных сотрудников Археологической службы Индии [составивших экспертный акт о естественном происхождении подводных островков], сообразуясь с тем, что возобновление проекта в районе Рам-сету означает оскорбление чувств индусов. В этом есть резон и на прагматическом уровне: зачем подбрасывать Вишва хинду паришаду еще одну темку, чтобы воспламенять индусские страсти?..». Пытаясь посмотреть на все через другое представление об индуизме как «одной из самых интеллектуально утонченных в мире религий», Сангхви старается быть объективным, но возвращается к безусловному принятию «оскорбленных чувств» в качестве реального фактора воздействия и давления, опять же отсылая к коллективному мнению: «…Как большинство либералов, я не испытываю желания разжигать индусскую чувствительность…» [Sunday Hindustan Times, 16.09.2007]. Однако позднее, в статье «Помыслить немыслимое», он проговорился: «Шафрановая семья разыгрывает в Джамму карту индусских чувств, поднимая противостояние на невиданный уровень» [Sunday Hindustan Times, 17.08.2008], метафорой карточной колоды невольно указав на исскуственную, «шулерскую», методику социальной инженерии такого рода.