Политическая наука №2 / 2013. Религия и политика - стр. 38

. Ни в коей мере не отражая реального психологического процесса, т.е. переживания субъективного опыта, оповещение об «оскорбленных чувствах» становится «выражением-приманкой», обозначая цель для коллективных действий. Более того, как показывает семантический анализ публикаций, «оскорбленные чувства» инициируют вполне определенные эмоции – гнев или ярость.

Репортеры описывали протестующих участников обеих кампаний как «рассерженных», «обозленных», «яростных», «разгневанных», «взбешенных», которые поначалу «пытались сдерживать самих себя», но потеряли терпение, поскольку «это было уже чересчур», «хватит, в конце концов!», «больше не в силах!». В результате защитники Рам-сету и сторонники паломнического обустройства кашмирской земли стали воприниматься как носители эмоциональных состояний «гнева», «ярости», «злости» и «бешенства». Известный неогуру и пропагандист йоги Рамдев «взорвался» от негодования по поводу неуважительного отношения к Раме и «Рамаяне». Отрицание достоверности эпического свидетельства было также воспринято как неуважение к Валмики, мифическому автору «Рамаяны», и поэтому «взорвалась» уже североиндийская каста, самоназвавшая себя его именем31. Генеральный секретарь ВХП Правин Тогрия «рычал… выкрикивал резкие слова…» и т.д.

Слова были не только «резкими», но несли в себе прямую угрозу: «Мы проучим тех, кто настроен против Рамы…», «Им придется столкнуться с еще более мощным протестом», «Настоящий индус приготовит зубодробительный ответ». Каждый информационный орган оповестил, что Рамвилас Веданти, лидер «Движения [в защиту] места рождения Рамы», объявил награду в золоте, равную весу отрубленной головы и вырванного языка Ка-рунанидхи, президента ДМК (на тот момент еще и главного министра Тамилнаду!), за его кощунственный вопрос об «инженерном дипломе Рамы». С учетом того, что индийский Юг никогда не жаловал северного пришельца Раму, отдавая симпатии «южанину» Раване, ничего кощунственного в этом сарказме не было. Также равнодушен к вишнуитскому индуизму и индийский Север, традиционно отдающий предпочтение шиваизму и шактизму32.

Ситуация, которую СМИ назвали «войной слов», привела к реальным погромам частной собственности, общественного транспорта, партийных офисов, торговых кварталов и – как следствие – к причинению увечий и убийствам. Если искры «Движения в защиту Рам-сету» разлетались в более широком диапазоне – по Северной Индии и тем штатам, где власть принадлежала БДП, то «Агитация в защиту Амарнатха» велась с бóльшим насилием вследствие очевидного конфессионального размежевания противоборствующих сторон