Поле мечей. Боги войны - стр. 107
Постепенно, по одному, начали возвращаться офицеры наемной армии. Глядя друг на друга, они с заметным облегчением кивали. Юлий сразу понял, что люди выбрали жизнь, а вместе с ней приняли те условия, которые им предлагали.
– Другого выбора нет, – коротко отрапортовал один из офицеров.
– Сомневающихся не нашлось? – негромко уточнил Цезарь.
Галл решительно покачал головой.
– Хорошо. Как только каждый из этих людей произнесет слова присяги, мы зажжем факелы и в темноте вернемся в Рим. Там вас ждут казармы и горячая еда. – С этими словами Юлий повернулся к Бруту. – Отправь вперед самых свежих из всадников, пусть отвезут сообщение в сенат. Ведь в Риме не сразу поймут, свои мы или чужие. Мне вовсе не хочется начать тот самый мятеж, который только что удалось предотвратить.
– Но мы ведь приведем в город врагов, – сурово возразил Брут.
– Нет, они больше уже не враги. Никто не сделает и шагу до принятия присяги. А после этого они уже полностью будут принадлежать нам, даже сами того не сознавая.
Цезарь подъехал к городу в окружении охраны. Ворота оказались крепко-накрепко заперты. На горизонте маячил первый, еще неуверенный утренний свет. Голова кружилась, тело ломило от усталости и бессонницы. Однако, прежде чем можно будет наконец-то лечь спать, предстоит еще немало важных дел.
– Откройте ворота! – громко закричал победитель, подняв голову и с неприязнью оглядывая нависающую массу бревен и железа.
На стене показался легионер в доспехах Помпея. Он внимательно оглядел небольшую группу всадников, а потом перевел взгляд на дорогу, – к счастью, нападать на город, судя по всему, никто не собирался.
– Только после того, как рассветет, эдил, – ответил часовой, узнав доспехи Цезаря. – Приказ консула Помпея.
Юлий тихо выругался:
– Ну так спусти мне веревку! У меня к консулу важное дело. Ждать нельзя.
Солдат исчез, очевидно собираясь спросить у старшего по званию, что делать. Спутники Юлия заметно занервничали.
– Нам предписано сопровождать тебя вплоть до здания сената, Цезарь, – отважился заметить один из них.
Повернувшись в седле, Юлий взглянул на смельчака:
– Если Помпей запер городские ворота, его легион не сможет войти. Значит, мне ничто не угрожает.
– Слушаюсь, господин, – тут же подчинился легионер.
Дисциплина не позволяла продолжать возражения.
На стене тем временем появился офицер в полном облачении. Ночной ветер шевелил плюмаж на шлеме.
– Эдил Цезарь? Если дашь слово, что поднимешься в одиночку, я спущу веревку. Консулы не сделали никаких распоряжений относительно такого раннего возвращения.