Поле Маомы - стр. 8
Сейчас он вдыхал чистый воздух пригородной дубовой рощи и жалел, что рядом нет его семьи.
Долго наслаждаться природой ему не пришлось.
Внезапно исчезли все звуки и запахи. Листва замерла на ветвях деревьев. Время остановилось. Кратковременно наступившее оцепенение уже через пару секунд начало проходить, хоть и чувствовалась небольшая скованность в теле, и уже привычная для таких случаев замедленность собственных движений, словно ты под водой. Бельский знал, что «капсула контакта» окружила его и всё, что находится в радиусе 10 метров от эпицентра. Когда-то он задался вопросом, почему его тело сохраняет способность двигаться, мыслить и чувствовать время. А узнав ответ, был потрясен. «Да, теперь меня уже ничего не удивляет» – подумал он и, наконец, увидел Оператора.
Сначала тот, как всегда, появился в овальной, двухметровой высоты тонкой раме, как в окне или зеркале. А затем шагнул из нее и, почти наступив на твердь, остался «парить» над ней. Ступни его ног не касались ни одной травинки. Так, находясь сантиметров в 30 над землей, он мог двигаться, ходить и даже садиться. А рама оставалась на том же самом месте, где и появилась, совершенно черная и непроницаемая.
Приветствия по традиции не было. И так было ясно, что и он, и Бельский рады друг друга снова видеть.
–– Осталось подождать пять дней. Потом идем в Кабину. Там ждет сюрприз.
Речь его была отдаленно похожа на нашу и по артикуляции, и по тембру. Человек (Бельский никак иначе не хотел воспринимать Оператора, кроме как человеком, хотя знал, что это не совсем так) словно не мог до конца раскрыть рот, а язык будто высох и с трудом ворочался. Так бывает после сильной анестезии в кабинете стоматолога. А еще речь была слабо модулирована, слова звучали почти на одной ноте, редко отклоняясь в частотном диапазоне в ту или иную сторону. Только при сильных эмоциональных акцентах появлялось некое разнообразие звучания. Догадываясь, что человеку тяжело дается наша речь, Бельский из вежливости всегда избегал праздных вопросов и расспросов, стараясь удовлетворяться малым.
–– Хорошо, подождать так подождать. А сюрприз – это хорошо… Или сюрприз плохой?
–– Хороший. Очень. Мы долго готовились. Должно получиться. Но тебе надо подготовиться тоже. Не питайся эти дни. Воду пей. Есть нельзя. Голодовка и очищение. Минимум три дня продержись.
Оператор замолчал. Рама, оставшаяся, как прибитая, висеть позади него, стала отражать свет. Теперь известно, что должно произойти. Он показал жестом, что пора приблизится друг к другу и коснуться руками. Бельский сделал шаг к Оператору, тот навстречу. Касание рук, короткий словно разряд в голове, небольшая эйфория, двухсекундный прилив-отлив теплого потока в области макушки и темечка, содержащий мега- гига- и терабайты информации, которые только спустя часы будут переварены мозгом и осмыслены. Глаза непроизвольно закрываются в такой момент…