Пока живой - стр. 16
Вторая бутылка тоже кончилась быстро.
– Добавить бы надо, граждане, – предложил Пашка.
Я покосился на него. На крупном лице – обычная невозмутимость, но глазки уже поблескивают. Помню, еще в школе эта его невозмутимость в критических ситуациях плавающего у доски ученика очень раздражала учителей. Им казалось, что он над ними издевается таким хитрым образом. Сейчас, думаю, его невозмутимость раздражает милицейское руководство. Тоже понятно. Когда кто-нибудь смотрит, словно всяческая суета вокруг вообще не стоит его внимания, это нервирует. Особенно тех, кто суетится. Флегматики вообще живут проще, но им этого никогда не прощают.
– А служба? – съехидничал Алик.
– Перетопчется. Я теперь сам себе начальник.
– Даже так? А ты кто сейчас? – спросил я.
– Майор. Зам. по розыску в отделении.
– А перспективы?
– Да ладно тебе…
– Ну все-таки?
– Подполковничья должность, – объяснил Пашка. – Так будем добавлять или как? Знаю я тут одно место…
Конечно, майор. Вечный опер. Кем ему еще быть?
Здраво рассуждая, для сорокалетнего мужика погоны с одной звездочкой – не бог весть какая карьера. Мне доводилось встречать милицейских генералов моложе его. Впрочем, в Пашкином случае уже то хорошо, что не капитан. Его начальство, видимо, все-таки понимает: честных ментов тоже нужно беречь. И время от времени повышать в звании. Хотя бы как реликтовые экспонаты или демонстрационные образцы для школы милиции. Я знаю Пашку, я уверен, что он так и не научился брать взятки. Да и другими служебными привилегиями, вроде бесплатных обедов в поднадзорных кафе, пользуется тоже без энтузиазма. Нет, такие не становятся генералами. Система может таких терпеть, но никогда не продвинет поближе к кормушке. Я знаю Пашку и знаю систему.
Конечно, мне по роду работы приходится сталкиваться с другими ментами, со всякими налоговиками и борцами с экономической преступностью. А эти, понятно, жрут в три горла и гребут в четыре руки. Но, думаю, у них в розыске так же. Система – всегда система, вне зависимости от уровня взяток.
– Впрочем, был разговор. Там… – вдруг сознался Пашка, показывая пальцем в небо. – Выпрут меня скоро, похоже…
– Куда? – не понял Алик.
– Не куда, а откуда! Объясняю еще раз для своих сообразительных однокашников: выпрут из органов на пенсию по выслуге лет. По подозрению на оборотня в погонах.
– А ты – оборотень? – восхитился я.
– Был бы, тогда не выперли бы, – философски объяснил Пашка. – Своих у нас не едят.
– Ну, это понятно, – согласились мы с Аликом в один голос.
– А что делать думаешь? – поинтересовался я.