Пока я спала - стр. 46
Сердце выстукивает в груди, получившее порцию спасительной надежды. В голове мелькают какие-то картинки: самолет, море, солнце, белозубая улыбка на загорелом лице. Может, это воспоминания?
На мне сплошной загар, боже! Будто я месяц с нудистского пляжа не вылезала! И это вполне могло быть правдой, я совсем не ханжа.
— Ты уже год не выезжала. Даже больше, — уверенно говорит муж.
— Тогда откуда…Черт, — прикладываю руку ко лбу. Головная боль пульсирует в висках, словно красный флаг-предупреждение: слишком много мыслительных нагрузок.
В конце концов я вполне могла ходить в солярий. Этакая альтернатива южному солнцу. Бред. Солярий в жизни не заменит голубого неба, прогретого воздуха, соленого запаха, которыми я живу.
С силой сжимаю пальцами виски, пытаясь выгнать боль болью.
— Садись, сделаю тебе чай, — крупные ладони путешествуют по моим плечам в успокаивающем жесте, голос мужа вкрадчивый и спокойный.
Я поддаюсь его уверенности и присаживаюсь на стул. Ставлю локоть на стол и прикрываю глаза ладонью. Я словно только что окончательно проснулась. Пока не появился проблеск тупой надежды, что во мне осталось что-то от старой и хорошо знакомой мне версии меня самой, я не понимала, в какой патовой ситуации оказалась.
Но сейчас все вырисовывается как никогда четко: совершенно чужой мужчина готовит мне чай на незнакомой мне кухне, чужой ребенок шумно сбрасывает на пол пустую бутылочку и громко смеется, неизвестная женщина отражается в глянцевой поверхности холодильника.
И это все не может быть правдой.
11. Глава 11.
— Ты не можешь бросить меня здесь одну, — я впиваюсь пальцами в рукав мужской парки и смотрю на своего мужа с ужасом в глазах. Он не может, не может так со мной поступить!
— Мне нужно на работу, Марусь, — устало говорит он, аккуратно снимая мою ладонь со своего рукава.
Я привычно морщусь от этого корявого обращения, но ничего не говорю, бесполезно, он меня даже не слушает. Ну какая я Маруся? Это самое извращенное уменьшительно-ласкательное производное моего красивого имени! Неужели я разрешила так себя называть?
— Я не знаю, что делать!
Паника подкатывает к самому горлу, перехватывая дыхание. Я очень близка к тому, чтобы рухнуть в ноги этому угрюмому человеку и приклеиться к его подошве, как жвачка, чтоб не отодрать.
— Я тебе все показал, материнский инстинкт включится сам, — он кидает на меня тяжелый взгляд из-под сдвинутых на переносице бровей и натягивает шапку, превращаясь в самого настоящего лесоруба.
Сейчас как никогда не могу поверить, что этот человек покорил мое свободолюбивое сердце и окольцевал. Это все похоже на какую-то шутку, серьезно. Весь заросший, с вечно хмурым лицом и в одной единственной толстовке под безразмерную парку. Лесоруб на спецзадании, а никак не герой моего романа. Что у нас вообще может быть общего? Ах да, ребенок.