Пока небеса молчат. Жнец и Тростинка - стр. 11
Также меня печалило то, что с тетей Хусой мы плохо простились, позже я обязательно напишу ей письмо и пришлю подарок, вот только получу деньги. Но зарплата задерживается. Недавно Садык схватил меня за руку и стал тяжело дышать, пуская слюни. У него в тот момент было такое противное лицо с глядящим на сторону черным глазом, что я испугалась и убежала.
Он, конечно, богом обижен и мне его жаль, но быть в таком случае утешительницей могу только на словах. Если Садык и дальше будет стараться меня потрогать, придется отказаться от работы с ним в паре. И как это расценит его мать… Спаси Всевышний!
В тот вечер я вернулась в комнату уставшей и очень голодной. На вахте дежурила сама комендантша, а рядом сыночек-тугодум, пришлось прошмыгнуть мимо них по лестнице на второй этаж. Значит, даже ложки сливового варенья от добрых бабушек мне сегодня не увидать, даже кусочка пересохшей пахлавы…
Я настроилась на тоскливый вечер в одиночестве и была очень удивлена, ощутив с порога запах вареного мяса и специй. Наша тесная кухонька была пуста, а на плите дымилась кастрюля с супом. В прозрачном бульоне с жирными блестками плавали кружочки моркови и луковые кольца. На дне белыми лентами свернулась пухлая лапша. Как давно я не пробовала такой вкусноты!
Неужели кто-то из бывших соседок заехал в общежитие раньше срока? Две знакомые девушки никогда прежде не торопились на учебу, а уж готовили посредственно. Я внимательно оглядела комнату и заметила под одной кроватью баулы с вещами, а рядом ящики с фруктами. Яблоки, груши, абрикосы, гранаты… Видно, что лучшие плоды с любовью отобраны для дочки.
Я смотрела на все это изобилие, как на чудо. Голова закружилась. Наверно, не будет считаться воровством, если возьму самый маленький абрикос и налью себе пиалу супа. У меня как раз остался черствый бочок от вчерашней лепешки, можно устроить роскошный ужин. Или лучше дождаться хозяйку припасов…
Но аппетитные запахи сводили с ума, и я не выдержала. Поднесла ко рту одну ложку с супом, вторую - и тут дверь широко открылась, в проем пятилась задом какая-то девушка. Увидев, что она с трудом волочит по полу тяжелый мешок, я бросилась помогать. Вдвоем мы затащили в комнату очередную коробку, она прохудилась на дне, подмокла от фруктов и оставляла на линолеуме багровые пятна, которые я быстренько затерла.
Убедившись, что в коридоре больше нет ни корзин, ни мешков, девушка поправила зеленый платок, съехавший на ухо, и благодарно улыбнулась мне.
— Вот я и заселилась к вам. Спасибо, моя дорогая! Спасибо!
У нее было румяное, милое лицо с блестящими черными глазами, но вряд ли она была чистой саржистанкой, может, тоже метиска, как и я.