Пока еще здесь - стр. 8
Вика напряглась и метнула на Сергея неодобрительный взгляд. Еще не время! Он ну совершенно не умел действовать легко и непринужденно. На прошлом дне рождения Регины Сергей загнал Боба в угол на кухне и на своем неуверенном пьяном английском принялся шептать, брызжа слюной Бобу в ухо и в пиалку с гаспачо Регининого приготовления, которую тот держал в руках.
– Боб, послушай. Послушай, Боб. Боб! Нам необходимо приложение, которое будет организовывать немедленный физический контакт людям, которые в нем нуждаются. Прикосновение или объятие, например. Настоящее прикосновение. Антипод виртуального! Когда кому-то вдруг становится одиноко, а он, скажем в “Старбаксе” или в торговом центре, и он нажимает кнопку и находит кого-то поблизости – в том же “Старбаксе” или в том же дурацком Macy’s – кто не против подержать его за руку или похлопать по плечу. Въезжаешь, Боб? Боб?
Боб поморщился, пожал плечами и попытался протиснуться мимо Сергея или хотя бы убрать миску подальше от его лица.
В конце концов покачал головой и сказал: “Вы, эмигранты, считаете приложения какой-то новой золотой лихорадкой”.
– Да, считаем, – подтвердил Сергей. – И что же здесь не так?
– Ах, мой бедный друг, – ухмыльнулся Боб.
От одного этого воспоминания Вику передернуло. И теперь она схватила Сергея за рукав и потащила прочь.
Все пили шампанское на террасе. Дверь на нее была из спальни, так что пришлось миновать длинный коридор и пройти через спальню мимо Вадиковой неубранной кровати. Вика нашла его мятое разномастное постельное белье волнующе неприличным.
Они облокотились на перила и притворились, что любуются видом. Квартира Вадика была на пятом этаже, так что смотреть было особенно не на что. Жара еще не спала, но зато подул теплый ветерок, больше похожий на струю фена, чем на освежающий бриз.
– Можно, я скажу тост? – спросил Боб.
– Конечно, старина, – сказал Вадик.
Глядите-ка, как подлизывает боссу, подумала Вика.
– Вам всем, значит, сейчас сколько? Тридцать восемь-тридцать девять, так? – уточнил Боб.
– Ага, – подтвердил Вадик.
– Эй, мне тридцать пять! – вставила Вика, но Боб ее проигнорировал.
– Это дикий возраст, – продолжил он с чем-то вроде ухмылочки. – Что-то типа пубертата у взрослых. Когда стукнуло сорок, вы уже такие, как есть, и это окончательно, после уже нет пространства для маневра, и надо с этим смириться. Люди совершают чертову уйму дикой фигни перед сорокалетием.
Но у меня-то еще есть небольшое пространство для маневра, так ведь, подумала Вика.
– Знаете, чем я занимался между тридцатью девятью и сорока? – спросил Боб. – Я развелся с женой, продал дом, бросил корпоративную работу, запустил “Цифрогика” и пытался устроиться на одну должность.