Пока еще ярок свет… О моей жизни и утраченной родине - стр. 23

Ксению научили постепенно повышать тон, чтобы к концу отрывка он стал патетическим. К сожалению, волнуясь, она с самого начала взяла слишком пафосный тон и, форсируя его все больше и больше, почти с рыданием произнесла последнюю строфу:

«Кто эта девушка? – спросила вдовствующая императрица. – Кажется, у нее сильное чувство патриотизма» – и велела подозвать ее, чтобы поздравить.

Ксения провела в Павловском институте два года, затем, не желая больше быть интерном, поступила в лицей. Она вернулась из Павловского института убежденной монархисткой и пламенной православной верующей.

Вечером, перед сном, она долго оставалась перед иконами в своей комнате, стоя на коленях, медленно совершая крестные знамения, низко кланяясь, произнося вполголоса вечерние молитвы. Затем она целовала иконы и падала ниц перед ними. Ксения, как и все дети, надевала длинную и свободную ночную рубашку и со сложенными руками и возведенными к иконам глазами выглядела впечатляюще.

Однажды папа вошел в ее комнату, когда она молилась, и нашел смешным и лицемерным такой способ молитвы, говоря, что молитва идет из глубины души и не требует всей этой театральной постановки. Он был очень недоволен, что Павловский институт дал Ксении такие обрядовые привычки.

К нам часто приезжала двоюродная сестра папы, тетя Лиля. Мы очень любили ее. Ей было сорок лет. Высокая и стройная, с голубыми глазами и каштановыми волосами, она была похожа на папу. По словам мамы, из всех друзей папы она лучше всех понимала его и была наиболее близка ему интеллектуально. Она часто подолгу беседовала с папой на самые разные темы, и их единственное разногласие касалось именно религиозных привычек Ксении.

Тетя Лиля говорила: «Ты не имеешь права вмешиваться в ее духовный мир. Внешнее выражение ее молитвы, несомненно, соответствует серьезности духовных требований, и ее вечерняя молитва согласуется с обычаями Православной Церкви».

«Я не могу допустить, чтобы она разыгрывала спектакль перед самой собой. Я не хочу, чтобы эта манерность приучила ее выставлять напоказ религиозные чувства», – отвечал папа.

Тетя Лиля горячо защищала Ксению. Она говорила, что папа, воспитанный вне каких-либо религиозных традиций, не мог понять, что принадлежность к Церкви – это самое ценное, что можно пожелать ребенку, и что нужно предоставить ей полную свободу молиться так, как она того пожелает.