Похвала подлости - стр. 13
Героями, как, собственно, и подлецами, не рождаются. Героями, как и подлецами, становятся.
Героями восхищаются. Героев ненавидят. Героев боятся.
Для одних герой – идеал: для тех, кто сам хотел бы научиться превозмогать свой страх.
Для других герой – препятствие в достижении их собственных, подлых целей.
Для третьих герой – угроза их собственному, уже построенному ими на своей подлости и на чужой глупости и на чужом страхе, благополучию.
Само название главного детища Эразма Роттердамского – «Похвальное слово глупости» (чаще переводится как «Похвала глупости») содержит в себе не просто насмешку, а издевку над «святая святых», над «священной коровой», являющейся по совместительству еще и дойной для господствующих подлецов. Ведь благопристойная глупость, слепая доверчивость, инфантильная наивность и панический страх – лишь разные соски одного и того же вымени одной и той же дойной коровы: рабской покорности, приносящей господствующей и процветающей подлости баснословные барыши.
Издеваться над глупостью – значит подрывать устои такого «миропорядка», в котором «стабильный социальный мир» и «устойчивый порядок» обеспечиваются за счет всемирного (выражаясь современным языком, глобального – Б. П., Е. П.) господства права как воли господствующего клана, возведенной в закон.
Подданный, лишенный предписываемой ему властвующими над ним подлецами, всячески насаждаемой и поощряемой ими в нем глупости, представляет собой реальную угрозу для их благоденствия и процветания.
Каждый сюзерен мечтает о том, чтобы был издан неотменяемый эдикт, согласно которому на лбу каждого лишенного глупости вассала было бы каленым железом выжжено: «Мыслю, следовательно, совершаю преступление».
Не зря же в древнекитайской книге «Даодэцзин» сказано: «Когда народ много знает и много понимает, им трудно управлять» [29, с. 320].
По прошествии двух с половиной тысяч лет после написания этой книги гауляйтер (генерал-губернатор) Польши Ганс Франк практически подтвердил сказанное древнекитайским мудрецом: «Священники будут оплачиваться нами, и за это будут проповедовать то, что мы захотим. Если найдется священник, который будет действовать иначе, разговор с ним будет короткий. Задача священника заключается в том, чтобы держать поляков спокойными, глупыми и тупоумными» [72, с. 634].
Наивно предполагать, что другие гауляйтеры других территорий и других времен руководствовались иными принципами.
Сохранилось письмо, относящееся к четвертому веку нашей эры, в котором его автор – некий Палладий, искренне сокрушаясь, делится со своим адресатом – неким Пасифилом своими, чрезвычайно волнующими его проблемами: «Не знаю, так ли у всех господ,