Поезд Ноя - стр. 17
– А бутылки, которые на земле валяются, – их можно бить? Они же ничьи.
– Конечно, можно, – откликался дед. – Только зачем? Сам же потом шлепнешься и порежешься об осколки.
– А мух убивать – хорошо или плохо?
– Конечно, плохо. Не будут летать да жужжать – и нам скучно, и лягушкам есть нечего.
– Но они же глупые!
– Зато мы умные!
– А почему люди зверей в клетках держат?
– Потому что мы не только умные, но и опасные. Нельзя зверяткам меж нас просто так гулять. Либо подстрелим, либо машиной задавим.
– А чем ночь хуже дня?
– Тем, что чернее, и тревожнее.
– А чем лучше?
– Да снами, конечно. И тем, что короче. Заметил, наверное? День-то у нас долгий, еще и дожить, дотянуть до вечера надо, а на ночь лег – и тут же проснулся.
– Мы что, одну секунду всего спим?
– Кто одну, а кто и все три – особенно, если видит сны.
– А если сны грустные?
– Значит, день будет веселый. И наоборот.
– Деда, а, правда, что человек произошел от обезьяны?
– Конечно, правда. Есть такие, что и от крокодилов произошли, и от бегемотов с ехиднами. Ты вот, скорее всего, от кенгуру произошел. Или от кузнечика.
– Потому что прыгаю? – Юрка счастливо смеялся. – Да… Это я люблю. А скажи, деда, солнце на землю может упасть?
– Да проще пареной репы. Особенно если кто похулиганит с рогаткой. Или мяч футбольный не в то место залепит…
Так примерно они и разговаривали. О жизни, о смерти, о происхождении видов. Все решалось сразу и на месте – без рассусоливаний и откладывания в долгий ящик. Кстати, и про «ящик этот долгий» дед тоже внуку давно все толково разъяснил. Вроде как у каждого человека такой имеется – в карманах, в рюкзаке, в багажнике. У кого-то – со спичечный коробок, а у кого-то размером с целый дом. Вот и складывают туда люди нужное и ненужное по-разному – вопросы, дела, неприятные обязанности. Иногда по чуть-чуть – щепоточками, а иногда и целыми тюками. Сам дед Степан, по его словам, этот ящик вовсе выкинул за ненадобностью. Потому и гранату они взялись делать сразу, как вернулись домой.
Конечно, граната – не рогатка, вещь значительно более сложная, однако и не компьютер с плазменным телевизором. Сперва скрутили банковской резинкой с десяток старых фломастеров и карандашей, для надежности укрепили их пластилином. В набалдашник встроили пару угловатых булыжников, крепко замотали чулком. В щели и неровности насовали обломков от старой расчески. «Это целлулоид, – пояснил дед. – Полыхнет, что твой напалм». После замазывали, придавали нужную форму и укрепляли все тем же пластилином. По краям красиво насовали спичек.
– Видал? С такой штукенцией никуда не страшно пойти. – Дед тряхнул гранатой. – Так что никого не бойся, Юрок. Никого и ничего. А будешь бояться, мужиком не вырастешь.