Поэты и вожди. От Блока до Шолохова - стр. 59
Полиция явилась в квартиру № 20 полчаса спустя после того, как супруги спешно отправились отсюда на Николаевский вокзал, стремясь в Петербург. Полиции пришлось допрашивать прислугу.
Всего, что успел совершить Максим Горький нелегально в 1905 году, могло бы хватить на несколько героических биографий, а также на несколько приговоров военно-полевого суда, самых тяжких.
Вот почему после поражения восставших началась долгая эмиграция. В Европе всюду писателя встречают как трибуна революции, у него берут интервью, приглашают на встречи, собрания. И здесь, за границей, он продолжает финансировать партию, в то же время пишет воззвание «Не давайте денег русскому правительству!». Более того – отправляется за деньгами для партии в богатые Соединенные Штаты Америки. Там начинает писать «Мать», мечтая в ней рассказать о мировом процессе как о шествии детей к новой жизни, к правде.
Из Америки приезжает в Италию, селится в особняке на острове Капри, где и заканчивает повесть.
Живя за границей, не страдал ностальгией, не переживал творческого кризиса, ни на день не давал себе передышки, писал много, в разных жанрах: рассказы, повести, драмы, сказки, статьи, воззвания… Не хочу никоим образом бросить тень на творчество этого большого плодовитого писателя, много сделавшего в русской литературе, сыгравшего важнейшую роль в судьбе многих писателей. Его сочинения вошли в золотой фонд российской словесности, пьесы и сегодня не сходят со сцены, выходят романы, повести, рассказы. Но нельзя не сказать и то, что в годы первой русской революции он ведет себя так, как должен был вести себя партийный литератор, содействуя успеху ленинского крыла социал-демократии. Его работа высоко оценивается большевиками. Он получает приглашение на V съезд партии и приезжает в Лондон как делегат с правом совещательного голоса.
На съезде сблизился с Лениным. Вождь прочитал «Мать» в «самиздате», по рукописи. Но художественного потрясения не испытал, не увидел никаких особенностей и метода, примененного автором, обнаруженных спустя десятилетия в сталинскую эпоху. Назвал повесть «очень своевременной книгой», как самокритично вспоминал Горький, в разговоре сразу же отметил недостатки: их писатель объяснил поспешностью, хорошо понятной Ленину, который сказал, что книга – нужная, много рабочих участвовало в революционном движении несознательно, стихийно и теперь они прочтут «Мать» с большой пользой для себя.
И в Лондоне пришлось Горькому заняться привычным делом – выискивать средства, чтобы съезд закончился: заседания длились около трех недель.