Подземная война - стр. 26
– В партизанском движении эти четверо не участвовали?
– Таких сведений нет, товарищ майор. И коллегам об этом неизвестно. Участвуй кто из них в партизанском движении, это бы не скрылось. Рыхлин и Штыренко во время оккупации находились в городе. Сведений о сотрудничестве с оккупантами не имеем – помимо их работы, конечно. Но это мелочовка. Рыхлин трудился на судоремонтном заводе, там латали немецкие катера; Штыренко – в трамвайных мастерских. Первый развелся перед войной, семья неизвестно где. Штыренко – холостяк. Сведения о родственниках отсутствуют. Имеются адреса квартир. По местам проживания устроены засады, но сомнительно, что они туда придут. По свидетельству коллег, оба нелюдимые, неразговорчивые, часто задерживались после работы. Амусова и Калымов прибыли в город с первой волной – 12 апреля текущего года. Калымов – местный, служил в армии на капитанской должности – был зампотехом в автомобильном батальоне. Ранение, госпиталь, перевелся на гражданку, жил в эвакуации в Липецкой области, член партии. Семья, судя по личному делу, осталась в Липецке, но, убежден, что это разработка абвера и факт едва ли достоверный. Эти сведения – поверхностные, будем копать дальше. Амусова родом из Ворошиловграда, появилась в Одессе в тот же день, что и Калымов, кандидат в члены КП(б)У, проживает в общежитии текстильной фабрики, где имеет собственную комнату, хорошо знакома с заместителем районного секретаря товарищем Былининым… Это амурная история, которую она всячески выпячивала. Товарища Былинина, разумеется, проверят после соответствующего разрешения, но это нам ничего не даст…
– Товарища Былинина искренне жаль, – усмехнулся Алексей, – поскольку потеряет он не только репутацию. В следующий раз будет разборчивее в связях. Что-нибудь еще?
– Да. На улице Некрасовской нашли и не смогли опознать мужской труп. Сейчас над ним колдуют милицейские криминалисты. Нашли за мусорной свалкой, недалеко от спуска в канализационный коллектор. Мужчина средних лет, без характерных примет, одет в штатское, при себе никаких документов. Несколько пулевых ранений. Единственное, что смог сказать медик – застрелен из ППШ. Какое-то время жил, его тащили, оторвали каблуки… – Казанцев многозначительно замолчал.
– Наша работа, хочешь сказать?
– Так и есть, товарищ майор. Один из тех, кто на нас напал. Сообщники пытались его вытащить, но, видать, совсем был плох – помер. А может, добили, чтобы не мучился, и выбросили в первом попавшемся безлюдном месте. Следы ведут в коллектор. Пытались туда спуститься, но такие лабиринты, товарищ майор…