Под слезами Бостона. Часть 1 - стр. 28
Хмыкаю, но выхожу следом за ним на обочину придорожного кафе, которое я ни разу не видела в этом районе.
– Выпьем по кофе, – заявляет Эзра и шагает к двери, освещенной красной надписью «У Ленни».
– А с чего ты взял, что я хочу…
– Заткнись наконец, Панда, – перебивает он и, кажется, закатывает глаза.
Я дуюсь. Но иду. Шагаю за ним по пятам до самого крохотного круглого столика в темном углу кафешки. Не успеваем мы усесться, как к столу подбегает тучный лысоватый мужчина в черном переднике.
– Ленни, друг, привет, – тут же улыбается Эзра, а я наблюдаю за всей этой странной картиной, нахмурив брови.
– Какими судьбами? – лысоватый «бочонок» расплывается в такой же приветливой улыбке и, кажется, даже хочет обнять Эзру, но, глянув на меня, просто жмет ему руку. – Давненько ко мне не являлся.
– Куча дел, дружище. Как всегда.
– Да-да. Совсем забыл старика Ленни.
– Даже если тебя и можно забыть, то твою фирменную пиццу – никогда, – после упоминания пиццы Ленни сияет еще ярче. – Угостишь нас?
– Спрашиваешь, – усмехается толстячок, и по его лицу расползается легкий румянец. – Сделаю все, как ты любишь.
– Спасибо, Ленни.
Эзра одаривает его слабой улыбкой, и тот убегает куда-то к кухне.
– Что это за место? Ни разу о нем не слышала.
– Странно, – Эзра стягивает с себя куртку, подкатывает рукава черного пуловера и расслабляется на стуле. – Здесь самая вкусная пицца в Бостоне. Попробуешь и не сможешь о ней не думать.
– Серьезное заявление, – избавляюсь от шубы и остаюсь в белом свитере, который напялила еще утром.
– А цветовая гамма не меняется, – усмехается Эзра, оглядывая меня с ног до головы.
– Кто бы говорил, – усаживаюсь за стол, не сводя глаз с Эзры, его рук, расписанных черными узорами, которые не заканчиваются на предплечьях и уходят еще дальше под рукава пуловера.
«Неужели он весь покрыт татуировками?».
– Ну так… И почему ты не хочешь ехать домой? – осторожно спрашивает он, как только я присаживаюсь.
– Мы можем об этом не говорить?
– Мы можем вообще не говорить. Но так будет слишком скучно. Раз уж так случилось, что мы оказались тут вдвоем, то лучше бы нам склеить диалог, – смотрит в упор на меня и приглаживает растатуированными пальцами короткую бороду.
– Я просто устала, – честно отвечаю, избегая его взгляда. – Потеряла две работы за сутки. Разглядела пару новых трещин на потолке в спальне. Потратила последние центы на автобус из твоего бара до порта. Поговорила с мамой… – запинаюсь на последнем слове и проглатываю его вместе с комом в горле.
Эзра смотрит на меня. Чувствую профилем, поворачиваюсь и увязаю в смоле его глаз, разлитой из-под густых угловатых бровей. Смотрит прямо в душу. Заглядывает в нее и копает, копает прямо до самого сердца, которое замерло, чтобы не привлекать внимания, чтобы не выдать еще живое себя. Он не докопается. Он не найдет. Как и я ничего не найду там – у него под ребрами.