Под покровом небес - стр. 39
Придя в состояние беззаботности и веселья, он расхаживал по комнате и насвистывал, радуясь перспективе оказаться наедине с Кит; он решил, что она в нем бог весть как нуждается. При этом он вовсе не был уверен в своей способности убедить ее в том, что эта ее нужда лежит именно в той плоскости, где он хотел, чтобы она лежала. На самом деле из всех женщин, с которыми он надеялся когда-нибудь вступить в интимные отношения, Кит он считал кандидатурой наименее вероятной, случаем самым трудным. Вдруг словно со стороны увидев, как он стоит, согнувшись над чемоданом, он этому видению загадочно и непонятно улыбнулся – той самой своей улыбкой, что всегда казалась Кит вопиюще фальшивой.
В час зашел в комнату Порта, где обнаружил, что дверь открыта и вещей нет. Две горничные уже застилали кровать свежими простынями.
– Se ha marchao,[34] – сказала одна из них.
В два сошелся в обеденной зале с Кит; та выглядела просто на редкость: лощеная и ухоженная красавица.
Он заказал шампанского.
– Ты что! Оно же по тысяче франков бутылка! – запротестовала она. – У Порта случился бы удар!
– А где ты видишь Порта? – сказал Таннер.
IX
В без нескольких минут двенадцать Порт со всем своим багажом стоял у дверей отеля. Трое арабов-носильщиков, работая под руководством юного Лайла, грузили сумки и чемоданы, плотно укладывая их в задней части кузова машины. Медлительно сползающие тучи устилали небо уже не сплошь, между ними появились промежутки глубокой синевы; когда в такой промежуток попадало солнце, оно тут же начинало жарить с новой и всякий раз неожиданной силой. При этом небо над горами по-прежнему было черным и хмурым. От нетерпения Порт весь извелся: он очень надеялся, что они уедут раньше, чем из дверей отеля покажется Кит или Таннер.
Ровно в двенадцать в вестибюле раздался голос миссис Лайл, ругающейся по поводу суммы счета. Ее голос то нарастал, вздымаясь до визга, то, падая до бормотанья, рассыпался фестонами неравномерного ритма. Подскочив к дверям, она заорала:
– Эрик, пожалуйста, подойди сюда и скажи этому человеку, что вчера с чаем я не ела пирожных! Быстро сюда!
– Скажи ему сама, – рассеянно отозвался Эрик. – Celle-là on va mettre ici en bas,[35] – продолжил он, указывая одному из арабов на тяжеленную сумку из толстой свиной кожи.
– Ты идиот! – огрызнулась она и пошла обратно; через мгновение Порт услышал ее взвизг:
– Non! Non! Thé seulement! Pas gateau![36]
В конце концов она вышла снова, отчаянно размахивая сумочкой и вся красная. Завидев Порта, остановилась как вкопанная и требовательно воззвала: