Под лепестком несущего винта. Книга вторая - стр. 87

Я слегка волновался в ожидании неизвестности, но ничего страшного не произошло. Девушка занимала небольшую квартирку, обставленную недорогой мебелью, и сразу же объяснила, что получила её в наследство от бабушки. Слава Богу, а то я, грешным делом, подумал, что попаду в ленинградскую коммуналку, и меня будет встречать дюжина любопытных соседок. Афишировать себя в неподходящее время было бы глупо.

– Водки хочешь? – спросила меня Зоечка, как только мы отдышались, и, не ожидая ответа, плеснула в два фужера прозрачной жидкости.

– А целоваться?

И я понял, что добираться до гостиницы придётся завтра..

– Вы меня не так поняли, капитан, – улыбаясь чему-то своему, проговорила хозяйка, когда я, возбуждённый близостью, потащил её на кровать. – Ваше место на диване или, если хотите, на улице.

Я опешил и открыл рот, а она быстро соорудила мне ложе, расправила для себя постель в алькове, потушила свет и со смехом сказала из темноты:

– Спокойной ночи, малыш!

«Ни себе хрена, – ломал я голову, лёжа на диване и вслушиваясь в её дыхание, – и как это всё понимать? Каприз избалованной женщины? Или я где-то допустил ошибку?».

Минут пятнадцать я терзался сомнениями, а потом решил, что с неопределённостью, в которой оказался, надо кончать:

– Ты спишь, Зоечка? – задал я глупый вопрос, на который нельзя получить утвердительный ответ. – Мне холодно и одиноко, – воззвал я к её милосердию, – и пожалеть меня некому.

Из алькова раздался смешок, и это меня приободрило: женщинам нравится, когда их веселят. И они с симпатией относятся к беспомощности мужчин.

– Ладно уж, – снисходительно раздался бархатный голосок с противоположного конца комнаты, – иди. Только ложись с краешку.

В кровь мощной струёй хлынул адреналин, тело напряглось в предвкушении сласти, и я, как изголодавшийся барс, стремительно прыгнул к своей жертве. Кроватные пружины жалко пискнули от боли, и я осторожно прижался к пылающему огнём телу женщины. Уже по запаху я определил, что она меня хочет, и мой лучший друг по сексуальным играм немедленно восстал, требуя сатисфакции. Однако я уже давно понял, что лучшим наслаждением в любви является ожидание и обязательный ритуал ухаживания, когда нервы, словно струны настраиваемой гитары, напрягаются, а чувства растут до беспредела.

С некоторых пор я осознал, что высшим мастерством в сексе является доведение женщины до кондиции, когда она теряет контроль над собой и готова на всё. Для этого, однако, необходим сущий пустяк – уметь владеть собой. Здесь, как в воздушном бою, важна не только высокая техника пилотирования (научить летать можно и медведя), но выдержка, хладнокровие, безупречный анализ обстановки и чёткое определение момента начала стрельбы. Только тогда ты испытаешь полное наслаждение победой.